Сквозь эпохи - страница 33

      - Источник, - еле слышно пробурчал Лукретиус и приложил обе руки к прибору с погасшими лампочками. Прибор вновь стал светиться, а руки Лукретиуса прижались к панелям, словно их притянул невидимый магнит и не хотел отпускать. Ноги офицера согнулись в коленях и он грудью и локтям уперся в стол, чтобы не упасть. Его лицо выдавало боль. Зубы были стиснуты, глаза зажмурены, вместо ровного дыхания слышалось короткое, резкое, готовое перерасти в стон, пыхтение. Стоявший поодаль Луций Корнелий в три быстрых шага подскочил к Лукретиусу и одернул его руки от прибора. Лукретиус мгновенно открыл глаза. Выпрямился. Болезненная гримаса хозяина дома, обеспечивающего кров легату, сменилась на привычное, спокойное, но очень утомленное лицо. - Лукретиус, что это было? - возмущенно и недовольно, но без капли испуга, спросил Луций Корнелий.

      - Не знаю. Вы ничего не слышали? - озабоченно спросил Лукретиус.

      - Нет. Ничего. Что мы должны были слышать? - ответил Луций.

      - Легат, вы можете объяснить? - вопросительно взглянул на Вадима Лукретиус.

      - Нет. Это так не работает. Прибор обменивается информацией только с объектом, с которым имеет контакт, - продолжал с умным видом нести ахинею сам ничего не понимающий Вадим.

      - Сейчас посмотрим что там меняется, - грозно рявкнул Луций и вцепился в панели аппарата. Прибор вновь засветился и Луция Корнелия подкосило как предыдущего контактера: ноги согнулись, грудь уперлась в стол, руки были напряжены. Но в отличие от Лукретиуса он не зажмурил глаза, а будто с ненавистью смотрел на прибор. Лицо не выдавало боли. Только напряжение и злость. Простояв так секунд десять он сам убрал руки от панелей, выпрямился и несколько мгновений задумчиво смотрел на аппарат. - Я заберу его с собой и доставлю в Рим, - решительно произнес военачальник, примеряясь как бы его взять, чтобы он снова не активизировался.

      - Прошу прощения, Луций Корнелий, но этот прибор пока побудет со мной, - вежливо и немного ехидно встрял Вадим, подойдя почти вплотную к военному, оказавшись на расстоянии вытянутой руки до причины спора.

      - Боюсь, что это невозможно. Это мой груз и я обеспечу его доставку, - брезгливо кинул в ответ Луций и протянул руки, спеша поскорее забрать прибор и поставить на этом точку.

      - Боюсь, что вы забываетесь, Луций Корнелий! Я легат Рима с особыми полномочиями, а не чей-то прихвостень! - рассерженно парировал Вадим, схватив правую руку Луция, тянущуюся к столу.

      - Как вы смеете? - набычился Луций, набрав полную грудь воздуха, выпятив ее вперед, приняв угрожающую позу.

      - Боюсь, что вы забываетесь, Луций Корнелий! - повторил Вадим с силой сжав захваченное предплечье, отчего на лице Луция напрягся каждый мускул, а зубы тисками сомкнулись от злости и негодования. Вадим продолжал крепко сжимать руку Луция, который не хотел никоим образом показать, что ему больно. Но он же и понимал, что схватившая его с недюжей силой рука, демонстрирует явное физическое превосходство легата. И даже если у него хватит смелости и отчаяния на открытый конфликт с легатом Рима, то шансы одержать верх у военного ничтожно малы. Более того, Вадим начал немного опускать свою руку вниз и не имеющий возможности освободиться от захвата Луций Корнелий стал вынужденно сгибаться следом за своей рукой, краснея от ярости и беспомощности. - Довольно! Легат Рима несомненно имеет полномочия распоряжаться грузом исходя из своих соображений, направленных исключительно на благо Рима! - вмешался Лукретиус таким командным тоном, что Вадим почти машинально отпустил чужую руку. Оба смотревших друг на друга участника небольшого конфликта почувствовали неловкое смущение от неподобающей выходки обоих, чуть не приведшей к прямому выяснению отношений. - Я забылся, легат. Приношу свои извинения достопочтенному посланнику Рима. Я выполнял приказ по обеспечению сохранности груза. Меня не предупредили об участии легата в этом процессе и я подвергся сомнениям. Однако уважаемый Лукретиус является достойным гарантом наличия самых высоких ваших полномочий. Легат, - нехотя, но дисциплинированно извинился Луций Корнелий.