Сладкие воспоминания - страница 9

Улыбка Хейди первый лучик тепла, который я почувствовала с тех пор, как Джаспер появился у Стоуна. В моей груди не так пусто, когда она рядом. Хейди счастливо болтает о детских одеяльцах, которые учится вязать, и о том, как они их свяжут и отправят «деткам, которые мёрзнут». Медсестра, работающая в комнате развлечений, рассказала мне о приюте для беременных женщин, подвергнувшихся насилию. Одеяльца предназначены для маленьких детей, которые живут в том приюте.

Ещё одна причина, почему я люблю это место. Они не только заботятся о Хейди, но и дают ей выполнять серьёзную работу. Она любит вязать, и делать что-то полезное для неё очень важно.

— Я горжусь моей новой работой. — Она дала мне свою четвёртое одеяльце, с тех пор как я пришла, они все её любимые, и она припасла их для меня. — Береги их. Я больше не буду вязать их до Рождества. Я должна закончить эти одеяльца для детишек. — Она вдруг стала очень серьёзной, и моё сердце сжалось.

— Одеяльца невероятно важны и полезны. Знаю, что те мамы очень благодарны за одеяльца, которые ты вяжешь, — заверила я её.

Хейди понимающе кивнула головой.

— У тех детишек нет дома. Их мамам нужны вещи. Хотела бы я сделать для них одежду. — Она выглядит такой грустной. Она и понятия не имеет, что когда-то была нежеланным ребёнком. Порция ничего не хотела и отдала своего ребёнка в менее благополучный дом. И забыла о ней. Думаю, ненависть к Порции взяла бы надо мной вверх, если бы я не знала, что моя мама, которой отдали Хейди, всей душой любила её.

— Мэй слишком долго спит, — внезапно пожаловалась Хейди, меняя тему разговора.

— Мэй болела на прошлой неделе. Ей нужно больше отдыхать, — напомнила я ей.

Хейди пожала плечами, и тут же её улыбка вернулась.

— Когда ты придёшь завтра, ты принесёшь печенье?

Я сделала ей сюрприз сегодня и сказала, что приду и завтра. Она прыгала и хлопала в ладоши пять минут. Вид того, как она радуется, помог ослабить моё отчаяние. Моя сестра напомнила мне, что я не могу сломаться. Хейди всегда была моим источником радости. Она никогда не сможет до конца понять это. Не раз Хейди спасала меня от печали. Потеря мамы была самым сложным испытанием в моей жизни, но то, что со мной была Хейди, помогало мне оставаться на плаву каждый день.

Принятие жизнь без Стоуна другой вид боли, но такой же сильный. Хейди снова меня спасает, что заметно после времени, проведённого сегодня вместе. Я наклонилась и притянула её в свои руки, чтобы крепко обнять. Это единственный для меня способ выразить, как сильно я её люблю. Она с радостью сжала меня в ответ.

— Я люблю тебя. — Я поборола слёзы в своих глазах.

— Я тоже тебя люблю. — Она отклонилась и осветила меня своей яркой улыбкой. — Помнишь, как мама готовила нам блинчики с конфетками?

По особым случаям мама готовила нам блинчики с кондитерской обсыпкой внутри. Я наслаждаюсь счастьем на лице Хейди, которое принесли эти воспоминания.

— А сверху она клала взбитые сливки, что делало их ещё лучше, — добавила я.

Глаза Хейди расширились, будто она забыла об этом. Мне стало интересно, как много она не помнит. Мне нужно больше говорить с ней о маме. О таких мелочах как блинчики с обсыпкой и взбитыми сливками. О моментах, которые мама бы хотела, чтобы она помнила.

— Да, — с трепетом сказала Хейди. — И один раз у нас был шок-ко-лад... — У неё возникали трудности с последним словом.

— Да, шоколадный сироп. У нас обеих были одни пятёрки в табеле успеваемости. Это был очень хороший день.

— Я хочу блинчики с конфетками, шок-ко-ладом и взбитыми сливками. — Хейди выглядит задумчивой.

Я тоже их хочу. С маминой кухни, пока она стоит у плиты и поёт. Это прекрасная картина, чтобы её помнить, но нам придётся обойтись воспоминаниями.

— Я посмотрю, что смогу сделать. — Я приготовлю для нас блинчики точно такие же, как в детстве.

— Приготовь для Мэй тоже. Она их никогда не пробовала. Я рассказывала ей о них.

Я всегда готовила достаточно для Мэй, но Хейди должна мне напомнить. Она не хочет, чтобы Мэй когда-либо осталась в стороне. У меня нет такого друга. От знания, что у Хейди есть такая дорогая подруга, мне легче оставлять её здесь. Когда нам исполнилось восемнадцать, мама сказала, что однажды у Хейди должна появиться своя жизнь, а у меня своя. Она указала мне на то, что я не смогу вечно приглядывать за ней. Она хотела, чтобы я следовала за своими мечтами.