Сладкое желание - страница 3
Ко всему тому, что было в ее жизни до Отенберри. То есть до того, как ее жизнь стала… сплошным разочарованием.
Миссис Уэйкфилд, экономка, принесла графин вместе с пирожными и печеньем. Грасиэла и Мэри-Ребекка так много за один присест никогда не съели бы, но тем не менее они с жадностью набросились на еду.
– Благодарю вас, миссис Уэйкфилд. А то мне сегодня с утра как-то совсем не хотелось есть, – сказала Мэри-Ребекка, откусывая первый кусочек.
– Как ужасно то, что произошло с леди Вандерхолл!.. – вздохнула миссис Уэйкфилд. – Лично я никогда не стану ездить верхом на чем-либо четвероногом.
Мэри-Ребекка, пережевывая первый откушенный ею кусочек, восторженно заявила:
– Вы обязательно должны прислать рецепт этого лимонного печенья моей поварихе. Оно восхитительно!
– Я это обязательно сделаю, миледи. – Миссис Уэйкфилд, вежливо кивнув леди Толбот, направилась было к дверям, но затем вдруг остановилась и спросила, обращаясь к своей хозяйке:
– Вы сегодня вечером будете ужинать дома, ваша милость?
Ужин. Грасиэла едва не скривилась, мысленно представив себе, как она будет есть в одиночестве за огромным обеденным столом.
– Да. Но будет достаточно и того, что мне принесут ужин в мои покои. Благодарю вас, миссис Уэйкфилд.
Поужинать в одиночестве в своей комнате – да, так наверняка будет лучше.
Экономка кивнула и вышла из гостиной.
Съев еще несколько печений с лимонной глазурью, Мэри-Ребекка весьма небрежно откинулась на спинку кресла и положила руки на подлокотники.
– Какой ужасный день!
Грасиэла мрачно произнесла:
– Не могу поверить, что ее и в самом деле больше нет.
– Всего лишь месяц назад она говорила мне о том, что хочет поехать вместе со мной и детьми в Озерный край[1], пока еще не начались холода. – Мэри-Ребекка покачала головой и недовольно хмыкнула. – Никто, увы, не может знать, когда наступит его конец.
– Она была почти одного с нами возраста, – с грустью прошептала Грасиэла.
– Да, ей в ноябре исполнилось бы тридцать шесть.
У Грасиэлы появилось неприятное чувство: печенье вдруг стало ощущаться на ее языке как какая-нибудь грязь, – и она перестала жевать.
– Что случилось? – Мэри-Ребекка озабоченно посмотрела на подругу и, выпрямившись, протянула руку за еще одним печеньем.
Грасиэла пожала плечами, чувствуя в животе неприятный холодок.
– Я думала, она старше.
– Эванджелин? Нет, она просто выглядела старше своих лет. Ее чертов муж подкинул ей годков.
Грасиэла облизала губы.
– Мне исполнится тридцать шесть в сентябре.
Получалось, что Грасиэла была старше Эванджелин. Старше ее бедной подруги, которая недавно умерла. Умерла, правда, совершенно неожиданно. Это был дурацкий несчастный случай, но все равно было как-то странно осознавать, что она умерла в таком возрасте.
– А-а, понятно. Думаю, ты будешь следующей.
Произнося эти слова, Мэри-Ребекка с напускным видом сочувственно кивнула.
– Ах ты!.. – Грасиэла бросила в подругу недоеденный кусочек печенья. Мэри-Ребекка вообще-то была падка на такие вот плоские шуточки. – Ничего себе заявленьице!
– Что? – Мэри-Ребекка стряхнула со своих юбок рассыпавшиеся по ним крошки. – Думаешь, мне это нравится хоть сколько-нибудь больше, чем тебе? Я вообще-то на два года старше тебя. Правда заключается в том, что такое может произойти с каждой из нас. Смерть не разбирается, что за человек перед ней. Эванджелин была очень даже энергичной, болтала и смеялась, и тут вдруг…
Она замолчала, но то, что она не договорила, казалось, тяжело повисло в воздухе между ними.
Грасиэла вздохнула.
Мэри-Ребекка, выдержав небольшую паузу, добавила:
– Это заставляет задуматься. Я, например, намереваюсь наслаждаться своей жизнью… Независимо от того, сколько ее у меня еще осталось.
Грасиэла уставилась на потрескивающее в камине пламя и некоторое время смотрела на него не моргая. Да уж, такие непредвиденные события, как смерть, действительно заставляют задуматься.
Вот уже десять лет, как она стала вдовой. Она прожила последние семнадцать лет в Англии – сначала как верная жена, а затем как заботливая мать и мачеха. Ничем другим она, как личность, вроде бы не выделялась.