Слайдер - страница 7

— Просто не хожу. Мне это не интересно, — и это действительно так. Не поймите меня неправильно, меня определённо привлекает Тёрнер Брукс, но я считаю его опасным. В моей голове я уже проиграла всю ситуацию. Я пойду с ним на свидание. Одно свидание превратится в два, два в четыре, и не успеешь обернуться, появятся чувства. Как только появляются чувства, нет способа уйти от них. Потом появятся обязательства, и что если что-нибудь случится? Что, если он бросит меня, потому что больше не захочет заботиться обо мне, а я всё еще буду любить его? Что, если я получу телефонный звонок или услышу стук в дверь с новостями, что с ним случилось что-то ужасное? Я бы никогда этого не пережила. Таким образом, я остановила это, прежде чем это началось.

Тёрнер свёл свои брови ещё сильнее, как будто он пытался разгадать таинственную загадку, которая не имела для него смысла. Но нечего было решать. Я подготовила себя к огромному количеству вопросов, на любой из которых смогу ответить. Я думала, что он сделает то, что делают все мужчины, у которых хватает смелости пригласить меня на свидание.

Начнет уговаривать.

Вместо этого, он просто кивнул, разглаживая свои прекрасные черты лица, и открыл передо мной дверь.

— Хорошо. Ну, было приятно с тобой познакомиться. Может быть, я увижу тебя где-нибудь около больницы. Удачи в поиске работы.

Что? Нет, «Тебе вообще нравятся парни? Если да, то просто дай мне шанс? Ты недотрога? Ты хранишь себя для брака?». Ничего. Он не задал мне ни один вопрос, который, как я ожидала, он бросит в моём направлении. Вместо этого, именно я выглядела озадаченной. Я предполагаю, что Тёрнер Брукс спрашивает один раз, и это твой единственный шанс. Я не могу сказать, это было хорошее или плохое чувство, что он принял мой отказ так легко, но, независимо от этого, я нацепила улыбку на своё лицо и кивнула ему. Расправив плечи, я прошла мимо него и двинулась к своему автомобилю. Я чувствовала его взгляд на себе в течение всего своего пути. Когда залезла внутрь машины, то обернулась посмотреть на дом. Входная дверь была закрыта, и он нигде не был виден. Как странно. Я готова была поклясться, что он будет стоять там. Выбросив из головы этот странный день, я направилась домой, не желая ничего, кроме как поднять свою лодыжку на край ванны, в то время как я буду нежиться в горячей пене и расслабляться. Я была готова, чтобы этот день закончился.

1 глава

Аннабелль

7 месяцев спустя…

— Тужься, Сесиль, — инструктировала я своего пациента.

«Выдох»

— …три, четыре, пять, шесть…

«Выдох»

Мать в родовой тяжело дышала, когда наклонилась вперед, обхватывая себя под коленками.

— Восемь, девять, десять. Хорошая работа, теперь ты можешь отдохнуть и ждать следующих схваток, — сказала я, когда убрала назад волосы, которые прилипли к её влажному лбу.

— Я не могу это сделать, — Сесиль умоляла своего мужа, у которого было очень извиняющееся выражение лица. Я уверена, что ему было тяжело видеть, как его жена мучается от боли, так чувствовали себя все мужья, которые заходили и уходили из моих родильных палат.

— Да, ты можешь, дорогая. У тебя всё хорошо получается, — проворковал он.

Слёзы потекли по её щекам.

— Нет, я не могу. Я так устала, и всё болит. Пожалуйста, хватит. Просто достаньте его.

Моя пациентка находилась в родильной палате более двадцати четырёх часов. Врачи не были уверены, сможет ли шейка матки раскрыться на десять сантиметров, которые были нужны, чтобы естественно родить. Акушер не решил, позволит ли он довести дело до конца способом, который происходил сейчас, или же мы повезём её в операционную. К счастью для Сесиль, матка расширилась на последние три сантиметра за короткий период времени. Она тужилась уже в течение часа, и я могла увидеть изнеможение, написанное на её лице. Здесь бывали мамочки, которые приходили и продолжали тужиться в течение двух или даже трёх часов. Так же были и другие, такие как Сесиль, у которой была истрачена каждая унция энергии, и ей буквально уже нечего было дать.

— Хорошо, Сесиль, подходит следующая схватка, и ребёнок уже здесь, — сказал доктор Линдс. — Если ты разок сильно потужишься, это всё закончится. Давай же, дай мне всё, что у тебя есть.