След мстителя - страница 15
Александр примостил гнущуюся картонку на письменном столике, оперев ее на будильник. Притащил стакан водки, тот самый, что с утра остался, и накрыл кусочком батона — черного хлеба не было. И почувствовал облегчение — теперь он имел законное право выпить. Не казнить себя при этом за то, что нарушает данное самому себе слово.
— Прощай, Аннушка, — сказал он вслух фотографии. — Пухом тебе, как говорится…
Но выпить не успел. Резко и гулко в тишине грянул телефон. Александр поспешно схватил трубку, не взглянув даже на определитель номера.
— Саня, это я, — мембрана донесла знакомый голос Михаила. — Ты один? — и, не дожидаясь ответа, сказал: — Если ты не возражаешь, мы к тебе сейчас подрулим.
— Один. Конечно, не возражаю, — ответил Харченко. — Только кто это «мы»?
— Увидишь. Через десять минут будем…
Александр опустил трубку в гнездо. С кем это Васильковский собирается к нему нагрянуть?.. Михаил просто так, случайно, ничего никогда не делает.
Хорошо, хоть порядок дома более-менее приличный навел и напиться не успел…
— Не дают нам с тобой поговорить, Аннушка, — сказал он изображению.
И отнес бутылку в холодильник.
Звонок в дверь раздался даже раньше, чем через обещанные десять минут. Александр распахнул ее. И даже попятился назад при виде гостей. Потому что Михаил к нему заявился с… Буераковым.
— Закрой рот, — грубовато приказал Михаил. — Познакомьтесь еще раз: Александр Михайлович — Леонид Васильевич… А теперь приглашай.
В комнате он сразу обратил внимание на стоявшую на столе фотографию. Слегка вздрогнул — не привык еще к мысли. Пробормотал вполголоса:
— Эх, Анна, Анна…
Придвинул к дивану журнальный столик, выставил на него из висящей через плечо сумки бутылку водки, газетный сверток с по-мужски немудреной закуской.
— Давай стаканы!
Буераков все это время стоял молча. Он себя чувствовал явно не в своей тарелке.
Хозяин принес стаканы и воду в кувшине — запивать. Пригласил:
— Вы присаживайтесь, Леонид Васильевич…
Тот опустился в придвинутое к столику засаленное продавленное кресло. Откинулся на спинку, глядя куда-то поверх голов собеседников. По-прежнему молчал, полностью отдав инициативу Михаилу. Тот заговорил, продолжая раскладывать на столе принесенную снедь:
— Значит, так, Саня. Перво-наперво хочу предупредить тебя вот о чем. Этот наш визит сугубо частный, совершенно неофициальный. Я поручился Леониду Васильевичу, что о нем от тебя никто никогда не узнает. Потому что тема разговора очень уж щекотливая.
Он разлил понемногу водки в стаканы.
— Помянем покойницу… Даже язык не поворачивается так об Анне говорить… — Васильковский вновь оглянулся на фотографию. — Более красивой женщины, Леонид Васильевич, я в жизни не встречал. А уж умна была — слов нет… Помянем новопреставленную!
Потом продолжил:
— Саня, вот еще о чем хочу тебя предупредить: мы пришли сюда вдвоем только потому, что у тебя сегодня имеется железное алиби.
Александр удивленно поднял брови. Он-то как раз больше всего и боялся, что придется доказывать алиби, привлекая для этого Наташку.
— Да-да, только поэтому, — торопливо подтвердил Буераков. — Не будь у вас столь бесспорного алиби… Вы сами должны понимать, что автоматически попадали в число подозреваемых. Бывший муж. Пьет. Нуждается в деньгах. Молодой любовник… У бывшей жены любовник, имею в виду… Кандидат в подозреваемые бесспорный.
Хозяин по-прежнему молчал. Пока он не понимал, почему его перестали подозревать. Пояснил Михаил:
— По меньшей мере, три человека являются свидетелями, что все утро ты… как бы сказать повежливее… занимался интимными делами с продавщицей. А потом употреблял сам и угощал спиртным собутыльника за счет все той же продавщицы. Альфонс, твою мать растак…
Васильковский покосился на фотографию, словно стесняясь говорить при ней такие вещи.
Да и Харченко чувствовал себя в этот момент не лучшим образом.
— Ну а теперь о деле. Анна убита, ты был прав, длинным тонким клинком в шею. Смерть наступила мгновенно. Следов борьбы никаких — очевидно, она хорошо знала убийцу. Более того… — Михаил замялся. — В общем, незадолго до гибели у нее был мужчина.