След мстителя - страница 24

Александр запутался и махнул рукой. Мысленно, конечно. Все равно ничего сейчас не придумаешь на будущее. Когда был он молодым, красивым лейтенантом… даже еще капитаном… разве мог он подумать о том, что он до таких пределов может опуститься, что станет наркотики распространять?.. Впрочем, наркотики сейчас — только средство достижения цели. Какой цели? Отомстить за жену. А разве месть за погибшую бывшую жену может оправдать его участие в таком подлом деле?..

Счастлив был Данте Алигьери! Как написано в «Божественной комедии», он очутился в сумрачном лесу, земную жизнь пройдя лишь до половины. И сумел-таки, пройдя все круги Ада, подняться к светилам… А вот очутиться в сумраке, когда уже давно перевалил за середину жизни, да еще если нет ни малейшей надежды на то, что повстречаются тебе мудрый Вергилий или прекрасная Беатриче, которые укажут верный путь во тьме долины…

Возле аэропорта Галеано, на острове Говернадор, что под Рио-де-Жанейро, когда он сбросил с моста в воды бухты Гуанабара попавшегося в ловушку изменника Моисеева, он тоже действовал нелегально. И убийство совершил по приказу, хотя и без суда и санкции прокурора. Но тогда было другое дело — он знал, что, попадись он, хоть официально от него отрекутся, но обязательно примут меры, постараются «вытащить». А теперь… Теперь не только не протянут руку, но еще как бы и не подтолкнули, чтобы удержаться не смог. И тоже будут ссылаться на интересы общества.

О tempora, о mores![1]

К вечеру Александр изнемогал от безделья. Серега время от времени хоть чем-то занимался. К нему изредка кто-то подходил, что-то спрашивал, отдавал деньги, забирал с указанных Иванушкиным мест оставленные «контейнеры» с «порцайками»… Раза два Серега поднимался и пополнял тайники. В этих случаях он издали кивал своему охраннику, а тот подменял его на скамейке, возле которой небрежно валялся пакет с джинсовой задницей, где находился сверток с пакетиками «порошка». Остальное время Харченко просто бродил вокруг, присаживался на бетонное основание ограды, прислонялся к его металлическим прутьям, в готовности при необходимости подстраховать друга. Но такой необходимости не возникало. К счастью.

Сидеть в засаде Александру доводилось неоднократно — по роду своей предыдущей деятельности. В ожидании Идальго как-то пришлось почти двое суток просидеть в небольшом домике — вот тоска была!.. Так что выжидать он умел. Но когда четко знаешь, что именно и хотя бы примерно когда должно что-то произойти или кто-то должен появиться, тягучее ничегонеделание переносится легче. Сейчас, когда ждать приходилось неведомо чего, одолевала скука. Становилось очевидно, что долго такую тягомотину Харченко выдержать не дано. Необходимо было действовать, что более отвечало его натуре.

Александр всегда с сочувствием глядел на людей, которые в силу особенностей специальности вынуждены заниматься каким-нибудь до крайности однообразным делом. Например, целыми днями сидеть в стеклянных будочках у эскалаторов метро. Ни почитать, ни заняться чем… Тоска зеленая! Такая работа Харченко никогда не прельщала, сколько бы там ни платили или какой бы щадящий график дежурств ни обещали. Жизнь свою растрачивать на бесцельное сидение было жалко, насколько ни важна такая работа.

Завтра, думал он, завтра же начну действовать. Больше оттягивать нельзя.

Так решил Александр. Но внешние обстоятельства вновь вмешались в ход событий.

Летом в Москве темнеет поздно. Было еще совсем светло, когда к скамейке, где восседал довольный вырисовывавшимся доходом Серега, подрулил «мерседес». К машинам этой марки Александр со вчерашнего дня испытывал болезненное любопытство, а потому первым делом обратил внимание на номер. Поначалу показалось, что встревожился напрасно: он не совпадал с тем, на котором приезжал «качок».

Автомобиль приостановился у бордюра, но мотор не заглушил, продолжая чуть слышно урчать. Из задней дверцы показался тот самый невзрачный парень, который приезжал с «качком». Он подошел к Сереге, что-то сказал ему. Тот повернулся, нашел глазами своего стража, призывно махнул рукой.