Следствие - страница 15

Грегори прервал тираду и со странной улыбкой глянул на инспектора, пытаясь рассмотреть в темноте выражение его лица.

— А… — произнёс он таким тоном, словно сделал открытие. — Вот оно что…

— Именно, именно, — подтвердил Шеппард и снова принялся ходить по комнате.

Опустив голову, Грегори в задумчивости водил пальцем по ребру столешницы.

— Намеренно… — прошептал он. — Имитация… Имитация, а? — повторил он уже громче. — Симуляция… Но чего? Безумия? Нет, не то: круг снова замыкается.

— Да, замыкается, потому что вы идёте не в том направлении. Когда вы произносите «симуляция безумия», вы ищете точной аналогии с делом Лаперо. Там действия убийц были направлены по определённому адресу: они умышленно оставляли следы, предлагая полиции разгадать загадку. В нашем случае может оказаться, что адресат — необязательно полиция. Мне даже кажется, что это вообще маловероятно.

— Ну да, — пробормотал Грегори. Он чувствовал растерянность, возбуждение его угасло. — Значит, мы снова возвращаемся к исходной точке. К мотиву.

— Да нет же, вовсе нет. Посмотрите-ка сюда.

Шеппард показал на стену, на неподвижное пятнышко света, которое Грегори прежде не замечал. Откуда пробивается этот свет? Грегори бросил взгляд на стол. Под абажуром лежал пресс для бумаг из шлифованного стекла. Узкий луч, преломляясь в нём, падал на стену.

— Ну, и что вы здесь видите? — спросил Шеппард, отходя в тень.

Грегори чуть откинулся, чтобы не мешал яркий свет настольной лампы. На стене, скрытая темнотой, висела картина. Только один-единственный фрагмент её выступал из мрака. На этом кусочке, площадью не больше двух положенных рядом монеток, видно было тёмное пятно, окружённое пепельно-серой каймой.

— Это пятно? — спросил Грегори. — Разрез какой-то? Нет, погодите, я не могу так сразу. Сейчас…

Заинтригованный, он, прищурив глаза, внимательно всматривался в пятно. И чем пристальней всматривался, тем сильней поднималось в нём беспокойство.

— Похоже, это что-то живое, — сказал он, невольно понижая голос. — Хотя нет… Может, окно в развалинах?

Шеппард подошёл ближе и встал на пути луча. Пятнышко света лежало теперь у него на груди.

— Вы не можете определить, что это, поскольку видите только часть. Не так ли?

— А! Так вы полагаете, что эта серия с исчезновениями трупов является как бы частью, фрагментом, началом чего-то большего?

— Да, именно так я и думаю.

Шеппард снова принялся ходить по комнате, а Грегори опять перевёл взгляд на стену.

— Возможно, это начало какой-то крупной аферы, уголовной или политической, которая со временем перешагнёт границы нашей страны. И то, что произойдёт, будет следствием нынешних событий. А возможно, всё будет иначе. Возможно, это отвлекающий манёвр, тактический ход, чтобы сбить с толку.

Грегори слушал вполуха: не отрываясь, он смотрел на картину.

— Простите, сэр, — неожиданно для самого себя произнёс он, — а всё-таки, что это такое?

— Где? А!

Шеппард повернул выключатель. Комнату залил свет. Горел он всего секунды две-три — инспектор почти сразу погасил его, и снова стало темно. Но Грегори всё же успел увидеть то, что прежде было скрыто темнотой: запрокинутое назад и вбок женское лицо, белки закатившихся глаз, глубокую странгуляционную борозду на шее. Рассмотреть фотографию в деталях он не успел, но всё-таки, с опозданием, ощутил ужас, каким веяло от этого мёртвого лица. Он перевёл взгляд на инспектора.

— Возможно, вы и правы, — моргая после яркого света, сказал он, — но я не уверен, это ли главное. Можете вы себе представить человека, который в тёмном морге, ночью перегрызает зубами полотняную занавеску?

— А вы не можете? — прервал его Шеппард.

— Нет, могу, но только в состоянии аффекта, в случае опасности, когда под рукой нет ничего другого, когда это единственный выход… Но ведь вы-то не хуже меня знаете, для чего он это сделал. И через всю серию проходит эта проклятая железная последовательность. Ведь он всё делает так, чтобы создалось впечатление, будто покойники ожили. Для этого он делал расчёты и изучал метеорологические бюллетени. Но неужели этот человек мог подумать, что найдётся хотя бы один полицейский, который поверит в чудо? Вот в этом-то и заключается безумие!