Следы ведут в пески Аравии - страница 54
Погода еще более ухудшилась: дождь сменился градом, град — снегом. К тому же река, через которую надлежало перебраться вброд, разлилась, и караван не рисковал трогаться в путь. В Ширазе Нибур оказался только 4 марта, пробыв, таким образом, в дороге 18 дней.
Шираз, бывший в то время столицей Ирана, расположен в большой плодородной долине и утопает в зелени садов и огородов. Лакомый кусочек среди камней и песка! Может быть, именно поэтому к нему так часто устремлялись помыслы захватчиков. Город был окружен крепостной стеной и глубоким рвом. У городских ворот — несколько больших пушек, отмеченных, как выяснилось, любопытной судьбой: их отливали под наблюдением грузина, служившего некогда в русской армии и принявшего затем мусульманство.
Нибур остановился у молодого англичанина по имени Геркулес, который вел в Ширазе дела Джарвиса. К виду европейцев, несмотря на обширную торговлю со многими странами, здесь не очень привыкли, и Нибуру пришлось скрывать свою национальность и свои занятия. Когда же это открылось, он сразу почувствовал настороженность и отчужденность.
Геркулес устроил Нибуру аудиенцию у губернатора Шираза Садык-хана.
В мраморном зале, устланном коврами, окруженный свитой, на простом стуле сидел Садык-хан. По знаку церемониймейстера к нему подвели Нибура. На этот раз дело обошлось без коленопреклонения и целования рук. Садык-хан произнес несколько незначительных фраз, а затем велел показать гостю дворец. Церемониймейстер, изысканно поклонившись, пригласил Нибура следовать за ним. Да, иранские правители умели окружать себя поистине сказочной роскошью. Стены дворца были увешаны зеркалами и картинами. Одна из них изображала женщин в персидских одеждах, другая — женщину с обнаженной грудью, третья — целиком обнаженную женщину. Как это было непохоже на эстетический аскетизм арабов! Нибур не удержался от вопроса: откуда такая живопись? Оказалось, из Венеции; но когда эти картины здесь появились, никто не помнил. Показали Нибуру залы гарема, где все было выложено зеркалами, даже пол. Нибур узнал, что зеркала, витражи и хрусталь самого высокого качества изготовлялись тут же, в Ширазе, и что искусству этому научил ширазских мастеров заезжий венецианец. Нибуру уже пришлось видеть в доме у Геркулеса винные бутылки, сделанные из такого тонкого стекла, что их приходилось покрывать плетением из трав или тонких прутьев.
Пора было готовиться к поездке в Персеполь. Нибур был хорошо знаком с многотомными трудами французского купца-ювелира Жана Шардена, во второй половине XVII века прожившего много лет в Иране, и нидерландского художника Корнелиуса де Бруина, совершившего поездку по этой стране в 1704–1705 годах. Труды эти содержали описания Персеполя и были снабжены многочисленными иллюстрациями. Знал он также работы итальянского путешественника Пьетро делла Валле, и испанского посла Фигероа, и немецких ученых Олеария и Кемпфера. Казалось бы, и добавить к ним нечего. Но Нибур, привыкнув все видеть своими глазами, уже не мог довольствоваться чужими описаниями земель, которые лежали так близко от него.
Как заметил Нибур, персы весьма благосклонно относятся к тем чужестранцам, которые хотят видеть достопримечательности их страны, и более охотно, чем йеменцы, отвечают на вопросы. Недаром именно в Иране родилась пословица: «Умный знает и все-таки спросит, а невежда не знает и не спросит». Поэтому в Персеполь Нибур решил отправиться один и в европейской одежде. О своем намерении он сообщил лишь Геркулесу. Англичанин снабдил Нибура письмом к главе селения и предоставил в его распоряжение своего слугу в качестве проводника.
В середине марта 1765 года Нибур был у цели, в деревушке Марвдашт, всего в часе езды от Персеполя. Здесь он получил вместе со слугой пристанище в караван-сарае рядом с ремесленниками, кочевавшими от деревни к деревне в поисках заработка. Нибур пытался держаться неприметно и каждое утро в течение всех трех недель, что он провел здесь, отправлялся в Персеполь. Но именно это и привлекло к нему внимание обитателей караван-сарая. Чужеземец явился сюда издалека, чтобы смотреть на какие-то развалины. Удивление было так велико, что в пустынный, заброшенный Персеполь началось форменное паломничество местных жителей: все хотели знать, что там делает Нибур, и видеть то, на что смотрит он.