Слезы каменной пустыни - страница 25

— Включение внешнего силового поля с плоской подошвой заглубления пятнадцать.

— Силовое поле активировано.

На несколько секунд пространство на обзорном экране окутал непроницаемый зеркальный кокон. Но один за другим его секторы стали обретать прежнюю прозрачность. Это внешние наблюдатели подобрались снаружи к границе поля и организовали передачу данных.

— Спуск энергоботов периферийного усиления.

— Энергоботы запущены. Расчетное время включения в общую схему двести двадцать секунд.

Кольцевой подъемник опустился на поверхность. С него во все стороны съехали похожие на черепах махины энергоботов. Дробя массивными гусеницами камни, они стали расползаться к периметру.

— Павел, помилосердствуй, — пока царила тишина, обратился к Климову Дмитрий, капитан крейсера. — Мало того, что ты запер нас в зеркальном пузыре, так еще и его границу провел на пятнадцатиметровой резервной глубине. Так у меня никаких ресурсов не хватит держать вес породы. Ведь можно просто накрыться колпаком. И энергетического расхода никакого, и защита со всех сторон. Мы что, подкопа опасаемся?

— Не жалуйся. У тебя антиматерии по самое горлышко, а надо будет, линкор пришлет еще.

— А боты зачем? Ты думаешь, тебе не хватит равномерной напряженности поля?

— А чем ты будешь отражать локальные атаки? — недовольный упорством командира корабля, уже раздраженно ответил Павел. — Ты видел, как был проплавлен щит рудника? А если такая же энергия будет точечно выделена на кокон? Что ты будешь делать со своим равномерным полем?

— Сдаюсь… — театрально поднял руки вверх капитан крейсера. — Командуй дальше.

Между тем энергоботы уже доползли до периметра и влились своей мощностью в общее поле. Половина их осталась на земле, другие разлетелись по всему куполу, энергетически опираясь на него как на грунт.

Геликоптер наблюдения также уже занял позицию и передавал мрачную, но абсолютно спокойную картину пустыни. Серые высокие облака, несущиеся по небу вверху, ровное как стол черное каменное крошево внизу. Как будто черно-белое кино. И полная безжизненность вокруг. Ее нарушал лишь ветер, гнавший по источенным плитам песок и серую пыль, поднятую при посадке.

Павел по информаторию связался со всеми членами команды, проверил, как у них дела после перегрузок. Потом переговорил с адмиралом линкора и подтвердил переданную автоматикой информацию об успешной посадке.

Пора было отправлять первую экспедицию. Отдав приказ о ее начале, он невольно остался не у дел, так как управление системами и принятие оперативных решений осуществлялось техниками-диспетчерами, а он лишь контролировал ход операции.

Грузовой подъемник спустил вниз флаэр. Полеты в коконе были запрещены, поэтому машина неторопливо поползла к границе поля по земле. Когда она достигла ее, крейсер, спустив энергоботы на грунт и отведя их от купола, окутался второй зеркальной сферой меньшего размера, сняв первую.

Раскрыв сложенные крылья, флаэр поднялся в воздух и направился к запасной точке спасения рудника. Это была беспилотная исследовательская машина, управляемая диспетчерами с корабля.

Зеркальный кокон, окружающий крейсер, пришел в движение. Выпахивая глубокий ров в грунте и подбирая на ходу спешащие к нему энергоботы, он увеличился до прежних размеров. После восстановления связи с наблюдателями и возобновления информационного обмена с внешним миром несколько центральных экранов стали показывать передаваемое флаэром изображение. Пространство рубки заполнил свистящий звук венерианского ветра, сопровождаемый сыпучим шорохом песка.

Под днищем машины неторопливо тянулось назад однообразное каменное крошево. Черная пустыня была довольно гладкой, усеянной небольшими плоскими плитами и валунами. Лишь изредка ее перечеркивали причудливые пики скал, изъеденные ветровой эрозией. Техники не спеша продвигали флаэр вперед, осторожно огибая препятствия на малой скорости.

До запасной точки спасения было километров двадцать. Когда машина не одолела еще и четверти расстояния, у Павла возникло нехорошее чувство, как будто из каждой проплывающей внизу угольно-черной расщелины на них смотрят незримые глаза. Поймав себя на этой мысли, он прислушался к своим ощущениям. Нельзя было сказать, чтобы он чего-то испугался. Нет. Здесь было что-то другое.