Слёзы короля - страница 3

По кивку сюзерена генералы заняли место за столом, чья поверхность носила следы веселья прежних обитателей: надколы, царапины и вмятины. Северяне никогда не относились к числу людей с уравновешенным характером, а уж обитатели Медвежьих гор так и вовсе.

— Ваше величество, — Людвиг, наиболее лояльный из всех его военачальников, прижал ладонь к золочёному нагруднику, — мы искренне не понимаем причин задержки. Надежды на капитуляцию противника, честно говоря, весьма призрачны.

— Их вовсе нет, — король вытащил свиток с ответом и небрежно швырнул на стол, — можете ознакомиться: весьма занятная штуковина.

Он терпеливо переждал, пока генералы изучали написанное, сдерживая угрюмую ухмылку, когда Герберт принялся сетовать, поминая чёртовых дикарей. Эти люди, даже парочка верных ему, они ведь не поведут войска в бой, а лишь пошлют наименее ценных офицеров, потому что понимают: нынешней схватки им не выиграть. А что потом? Когда разбитое войско попадёт в клещи армии Гроссмейстера и пиратского десанта? Всегда можно выкрутиться, отдав победителям ненавидимого правителя. Возможно, единственной целью нынешней кампании, куда его так изощрённо заманивали, было лишь это?

А потом, как пленного Варфоломея погонят на суд победителей и выставят в позорной клети, на площади Шаадама? Или отравят в тюремной камере, чтобы он не успел рассказать о сделке, которой сейчас так стыдится Гроссмейстер?

Король поднялся, не в силах сдержать дрожь в руках и жестом разрешил остальным сидеть.

— Насколько велики наши шансы? — спросил он, обращаясь скорее к самому себе, — способны ли мы сокрушить бубноносов?

— Вне всякого сомнения! — ну конечно, Говард, известный лизоблюд, — стратегическое положение, занятое нашими войсками и боевой дух солдат, позволят с лёгкостью преодолеть сопротивление врага!

— Мы посовещались, — Виктор переглянулся с Гербертом, — даже без поддержки гвардии, шансы на победу весьма велики.

Итак, гвардия не успела. Или они вовсе не отсылали его приказ? Криво ухмыляясь, король положил руку на ложе висящего арбалета и провёл пальцами по гладкому дереву. Зачем он спрашивает у этих засранцев о вероятности победы? Тянет время? Даже если игнорировать рапорты разведки, король больше полагался на своего личного предсказателя, ещё не допустившего ни единой ошибки.

Вчера, поздним вечером он покинул комнату оракула, имея точное пророчество о грандиозном поражении собственного войска и распаде государства, после исчезновения монарха. Новая смута, вот как. Предсказателя пришлось убить, чтобы он не разболтал некоторые вещи. Старик видимо прочитал и своё будущее, потому что не удивился, увидев кинжал в руке правителя и даже не моргнул, когда оружие пронзило тощую грудь.

— После победы, — продолжал Виктор, похлопывая ладонью в перчатке по столешнице, — наступление стоит продолжать в направлении Краамона — именно туда переместился верховный шаман со своим сералем. В случае беспрепятственного продвижения…

Перестав его слушать, король снял арбалет со стены и взвесил в руках: да, военные мастера научились делать более лёгкие модели, по сравнению с теми, которыми пользовался он. Да и рукоять взвода пружины двигалась много лучше. Сколько нужно оборотов до перезарядки? Десять?

Генералы умолкли, удивлённо глядя на сюзерена. Говард что-то шептал в ухо Бернарда и на его тощей физиономии проступало плохо скрываемое презрение.

— Ваше величество? — Людвиг прищурился, — вы хотели сделать замечание?

— Вероятно, — король с некоторым усилием покинул трясину печальных мыслей и внимательно разглядывал вассалов, — думаю, немногие помнят мои первые компании. Особенно — первую, когда мы разбили орду Сарима и вынудили халифат подписать капитуляцию.

— Все мы читали трактаты о тех войнах, — заметил Говард и края его губ опустились, — стратегический гений и отвага…

— Простая случайность, — отмахнулся король и сделав пару шагов, оказался у входной двери, — такая же, как и при победе над свиноедами в Междуречье. Могло повезти им, но удача улыбнулась нам. Обычное везение. Но эти две войны научили меня одному: все победы необходимо планировать далеко загодя.