Слезы Лимба. Книга 1 - страница 2

Виктор стал пленником тишины. Она была мертвой, и он чувствовал ее ужасный облик каждой клеточкой тела. Страх, разрывающий сознание, был готов с криком вырваться наружу, но Виктор тщательно сдерживал его пыл, не давая тому даже шелохнуться.

Над ним зависло блеклое и пустынное небо. Зима постепенно начала возвращаться, и дождь медленно переходил в мокрый снег, неприятно щекочущий онемевшую кожу на изнеможенном лице. Всё стремительно покрывалось белым покрывалом, скрывая следы крови, раны некогда цветущей земли и мертвые бесчисленные тела, лежавшие рядом с брошенным оружием и ящиками с боеприпасами.

Виктор уже плохо помнил своих родителей. Родился он в семье русских эмигрантов, которые еще в конце девяностых годов перебрались в Англию, надеясь найти там лучшую жизнь. Они чувствовали, что в их стране скоро все изменится, и боялись застать эти перемены. О своей родине и об их жизни там его мать ни разу не рассказывала, видимо, те события действительно оставили глубокую рану в ее сердце. Отец умер еще задолго до начала войны, а мать покинула этот мир пару лет назад, оставив сына совершенно одинокого в суровом мире. От родителей у него не осталось ничего, лишь одна единственная выцветшая фотография, которую он хранил в серебряном кулоне, висевшем на груди.

Он был красив, как ангел, и нравился многим женщинам. Природа наградила Виктора тонкой талией, крепкими мускулами и загадочными глазами, в которых было практически невозможно угадать какие-либо мысли — они выражали лишь безразличие и пугающее спокойствие. На его щеках красовались две ямочки, а его очерченный русский нос подчеркивал мужественное приятное лицо.

Стальной цветок, такую кличку ему дали товарищи за его некогда непоколебимый характер и отвагу, пробыл на фронте два года и успел убить уже больше тридцати солдат противника, не моргнув даже глазом, но последнее убийство заставило его опустить оружие. Он больше не мог воевать; его стальное спокойствие покачнулось, когда под его прицел попал семнадцатилетний мальчик, дрожащими руками наводящий на Виктора неподъемное для него ружье. Стальной цветок совершил выстрел и попал пареньку прямо в голову, после чего почувствовал горькую желчь во рту, отравляющую его рассудок.

Сейчас эти события из прошлого напоминали туман, в котором все медленно растворялось, словно в едкой кислоте. Теперь он думает лишь о том, чтобы уснуть мертвым сном, и верит, что это случится с минуты на минуту.

Несмотря на свое громкое прозвище, он боялся смерти, боялся ветра, который каждый день с резкой болью резал уши, предвещая возможную газовую атаку со стороны врага, боялся ракет, разрывающих сознание своим хлопком среди ночи. Боялся даже самого себя, своего импульсивного страха, который так отчаянно пытался контролировать, заставляя всех поверить в его несуществующее бесстрашие; боялся своего ружья, мины, способной отнять жизнь у целого отделения, боялся затопленных водой траншей, земли, где его похоронят. Но этот страх он прятал внутри себя, не выпуская наружу.

Где-то позади раздались едва уловимые крики солдат, которые явно направлялись в эту сторону. Виктор быстро осознал, что ему нельзя попадаться кому-то на глаза, никто не должен знать, что ему удалось выжить. Среди руин он быстро отыскал засыпанный землей подвал бывшего дома и, недолго думая, нырнул в его непроглядную тьму, вновь оказавшись во мгле, ощущая запах смерти более отчетливо. Чтобы не ослепнуть от отсутствия света, Виктор решил оставить небольшую щель, подперев дверцу, ведущую в подвал, небольшим камешком. Затем, спустившись по хлипкой деревянной лестнице вниз, затаился в темном углу, с застывшим сердцем прислушиваясь к звукам наверху. Сейчас он не мог ни о чем думать, в его голове было совершенно пусто. Виктор не ощущал себя живым, ему казалось, что его жизнь растворилась еще в той ночи, а сейчас он просто существует, ожидая неизвестно чего.

Его больше не волновало, что будет дальше, он просто ждал, когда смерть доберется и до него, наконец-то лишив возможности жить в этом разрушенном мире.

Прислонившись к ледяной стене, он закрыл глаза и стал ждать свою гибель. Виктор надеялся, что смерть найдет его быстро и не заставит долго мучиться, но та, будто назло, не замечала юношу, старалась обходить стороной.