Слезы любви - страница 37
Ей не пришлось встретиться с мистером Кохрейном ни в тот день, ни в следующий. Она даже ни разу не видела его в отделении. Кажется, он заходил именно тогда, когда Мэри была в другой палате.
Мэри с головой окунулась в новую работу, чтобы не думать о нем. Хотя она никогда не любила карты, стала допоздна засиживаться в компании игроков в бридж. Лучше уж это, чем лежать целые ночи без сна, глядя в потолок.
Однажды утром она пошла в столовую, чтобы выпить кофе, и, войдя, увидела там мистера Кохрейна. Он был один. Утренний кофе все пили за общим длинным столом, но консультанты обычно сидели поодаль от младшего состава.
Мэри вежливо поздоровалась с ним, но села как можно дальше.
— Вы больше не хотите меня знать, мисс Хантер?
Он пересел на стул напротив Мэри. Серьезные серые глаза смотрели на нее в упор.
Кровь прилила к лицу Мэри. Она сконфуженно забормотала:
— Я ведь поздоровалась…
— Я слышал, но разве мы с вами недостаточно близко знакомы для того, чтобы вы подсели ко мне?
— В этом госпитале строго соблюдают правила субординации. Это не Чартфорд.
Он с недоумением посмотрел на нее, задумчиво отхлебнул кофе, а потом мягко заметил:
— Боже мой, как вы изменились, доктор Хантер! Когда мы работали вместе в Чартфорде, вы были совсем другой.
Подняв на него взгляд, она увидела усмешку на его лице.
— Но это правда, здесь совсем другая обстановка, чем в Чартфорде, — заговорила Мэри уже свободнее. — Хотя мне и нравится работать с доктором Дэвидсоном.
— Надеюсь, вам сказали, что вы работаете отчасти и на меня?
— Да, когда Дик выходной. — И вдруг, решив, что это самый подходящий момент попросить за друга, отважилась: — У вас на следующий месяц назначено собеседование для претендентов на постоянную должность помощника? Дик ужасно расстроится, если не получит это место.
— Мне уже несколько человек об этом говорили, — сухо отозвался он. — Раз вы так уж дружны с молодым Бэйли, можете намекнуть ему, что я совсем не в восторге от его интриг.
— Простите меня, — тихо сказала Мэри. — Я сама решила поговорить с вами об этом.
— Бэйли плохо меня знает, но от вас я такого не ожидал… — Тон его голоса был неодобрительным и холодным. — Неужели он действительно считает, что ваша рекомендация столь важна для меня?
Пунцовая от стыда, Мэри пролепетала:
— Прошу вас, не обвиняйте в этом Дика. Я все решила сама…
Она с тревогой взглянула на него, вдруг испугавшись, что ее дурацкое заступничество может разрушить карьеру Дика.
Доктор Кохрейн долго молчал, заставив ее изрядно понервничать, потом спокойно подытожил:
— Забудем об этом. Все равно для себя я уже все решил. — И когда она вопросительно на него посмотрела, уточнил: — Нет, Мэри. Я вам ничего не скажу.
Он допил кофе и встал. Пошел к двери, потом вернулся и поглядел на нее в упор.
— Я никак не ожидал, что вы уедете, не попрощавшись со мной.
Она в изумлении подняла на него глаза, не в силах произнести ни слова.
— Ваше письмо, — продолжал он. — Вы что, специально написали так коротко?
Она вспомнила, в какой сумятице чувств писала то письмо и каким мучительным был последний день в Чартфорде. Удивительно, как тогда она смогла вымучить хоть эти строки.
— Я собиралась попрощаться как следует, но вы уехали, а моя замена прибыла на день раньше.
— Если не ошибаюсь, у вас дома есть телефон. — Он выпрямился, резко оборвал разговор и решительным шагом вышел из столовой.
Мэри осталась сидеть в одиночестве. Вдруг ее поразила одна мысль. Неужели ее действия могут каким-то образом расстроить мистера Кохрейна? При этой мысли ей стало теплее на сердце. Ведь если его задела такая мелочь, это наверняка значило, что мистер Кохрейн не совсем к ней равнодушен.
После этого разговора она по-настоящему стала испытывать удовольствие от своего пребывания в госпитале Святой Анны. Правда, бесцеремонные практиканты непрестанно над ней подшучивали, но она не обращала на них внимания.
— Работа может приносить такое же удовольствие, как отдых, если тебе она по душе, — сказала как-то мать, а отец тут же спросил:
— Сколько времени ты пробудешь в Святой Анне?
— Точно не знаю. Пару месяцев, не больше. Пока не выздоровеет тот доктор, кого я заменяю.