Слово и дело. Из истории русских слов - страница 25

Мы все время говорим о семантическом синкретизме. Синкретизма формы, по-видимому, в принципе не существует — или это явление иначе называется. Совпадение значений числа, падежа и типа склонения в одной флексии -омъ (столомъ, а не стѣною, не столы, не стола, не звѣри и пр.) — это также синкретизм значений. То, что мы называем синкретизмом падежных форм, есть всего лишь перемаркировка форм, возникающая в целях наилучшей специализации конкретных значений грамматической формы; они по-прежнему различаются в контексте, отсюда и их сходство с семантическим синкретизмом. В современном произношении русской флексии презенса [эво́(н’ьт)] совмещены формы 3-го лица ед. и мн. числа (а также различных орфоэпических норм: зво́нит, зво́нят, зво́нют). Фонологически возникает изолированная позиция, никак не проверяемая в устном воспроизведении, если сравнить их со старым произношением форм (звони́т, звоня́т), «Совпадение» диалектных форм от горы, к горы, о горы также не создает синкретизма форм, поскольку предлог функционально заменяет флексию и не разрушает исходную парадигму склонения (здесь всего лишь снимается избыточность формальных средств языка, переход к аналитизму не создает синкретической формы). Вдобавок, сегодня мы можем просто иначе понимать ту же форму, которая была возможной и в средние века.

Каждый раз конкретный символ отражает системные (смысловые) отношения в точном соответствии с точкой зрения своего времени, но независимо от реальной связи объективно существующих оппозитов. Синкретизм онтологичен и связан в своих проявлениях с маркированным членом оппозиции[32]. Синкретизм вообще является универсальной характеристикой маркированного значения, это морфологический коррелят фонологической нейтрализации. Между прочим, лексикализуются, фиксируя одно из специальных своих значений, только маркированные (синкретичные) морфологические формы[33]. Сами по себе, не имея семантической ценности, фонемные единицы не создают никакого синкретизма. Таков крайний случай, доказывающий отсутствие синкретизма формы.

С философской точки зрения, следовательно, имеет место интуитивно феноменологическое восприятие общего символа, первоначальный этап его осознания. Чем отвлеченнее по смыслу слово кажется нам сегодня, тем ближе оно к синкрете и тем охотнее современное анализирующее сознание различным способом пытается специализировать его значения. Такая работа анализа в процессе познания и откладывает именно то, что мы называем открытием (формулированием в слове состоявшегося извлечения еще одного смысла из семантической совокупности синкреты).

Например, все древнейшие отглагольные имена одновременно имели значение действия, субъекта, объекта действия и результата этого действия (ср.: ровъ, ловъ, садъ и пр.). Перед нами безусловно семантический синкретизм имени, который исторически устранялся последовательным наращением производных со специализированным значением (ср.: ловъ — ловъкъ, ловъ, ловитъва, ловище, уловъ, уловъка и т.д.).

По-видимому, каждое двоичное разделение прежней формы создавало возможность одновременно фиксировать два значения, из которых новое (=в новой форме) было маркированным как однозначное, ср. последовательность выделения имен: ровъ → действие рытье → качество ровьнъ → предмет ровьница ‘ров’; мовъ → действие мытье → качество мовьнъ → предмет мовьница ‘баня’ (или мовьня) и т.п. Параллельные ряды связаны с качеством имени — отглагольного, возможны причастные формы (рытье, мытье, качества рытъ, мытъ, а в ст.-сл. рыенъ, мовенъ, последующее развитие отпричастных типа мовение). Столь древний этап деривации трудно подтвердить материально, самостоятельными словами, такие слова затерты последующими изменениями системы. Однако следы подобных раздвоений обнаруживаются в древних текстах (ср. уникальную форму жить наряду с житъ, жито и пр. в старославянских текстах; позднее это имя получило суффикс и теперь представлено как житье).

Познание осуществляется путем углубления в синкрету и порождения сети терминов, внутренней формой связанных с исходным корнем — носителем синкретического значения. Форма актуализирует значение, выделенное из общего смысла, вот почему (еще раз) не может быть синкретизма формы: у формы другая функция.