Слово о Высоцком - страница 2

Я прошу поднять руки тех из постаревших фанатов Владимира Семёныча, кто в те годы был «выездным», как и Высоцкий. Поднимите руки те, кто в те годы мог себе позволить роскошь вот просто так шлёпнуть в загранпаспорт выездную визу, сесть в самолёт и улететь в Париж. Есть такие в зале? Вот то-то же. Те, кто жил в 1970-е – 1980-е годы в СССР, должны прекрасно помнить, что для тогдашнего советского человека любая поездка даже в страну тогдашнего «социалистического лагеря» была сопряжена с бесчисленными проверками и перепроверками на благонадёжность, разными «собеседованиями», на которых выжившие из ума ветераны КПСС и контуженые на колчаковских фронтах поседевшие шариковы задавали соискателю вожделенной визы разные каверзные вопросы, вроде: «Назовите имя Первого секретаря компартии Гвинеи-Биссау!» Не назовёшь имени Первого секретаря компартии Гвинеи-Биссау – шиш тебе с маслом, а не поездка в социалистическую Болгарию, «шестнадцатую республику СССР», ибо не дозрел ещё идейно до поездок за границу! Впрочем, что это я рассказываю? – прослушайте песню «Инструктаж» в исполнении своего кумира – ту самую, герою которой всю ночь снились румынки с бородою и с ружьём – сами всё вспомните.

А вот Владимир Семёнович Высоцкий вполне себе беспрепятственно катался за бугор – и не в социалистическую Болгарию, а в самый, что ни есть, капиталистический Париж. Более того: в этом самом «гнезде капиталистического разложения и разврата» была у него… жена – не жена, любовница – не любовница… была у него «дама сердца», подданная Республики Франция, госпожа Марина Влади. Для тех, кто не в танке, я ещё хочу пояснить, что госпожа Влади приходится родной правнучкой некоему Соломону Полякову, бывшему владельцу тех самых золотых приисков на Лене, перед рабочими которых Владимир Семёныч выступал с гастролями спустя полвека после того, как Поляков потерял своё предприятие.

Нет-нет! – я вовсе не развиваю здесь теорию заговора, и не хочу убедить читателей в том, что, выступая перед ленскими старателями, Высоцкий выполнял секретную инструкцию Марины на предмет возвращения золотоносных приисков потомкам их прежних владельцев – эту гипотезу я с удовольствием дарю любителям конспирологии: пусть играются. Нас, в данном случае, интересует другое: скажите, господа фанаты творчества Владимир Семёныча из числа постаревших и полысевших вечных МэНээСов, вам не кажется всё это странным, а?... Вот простой московский парень, актёр Театра на Таганке Володя Высоцкий, беспартийный, между прочим, который за просто так, за здорово живёшь, катается в капиталистический Париж, крутит там любовь с правнучкой эмигранта-капиталиста – и всё это ему вот просто так сходит с рук. И не собирается в Театре на Таганке собрание трудового коллектива, не «прорабатывают» парня за то, что он «морально разложился»… И выездные визы в Париж ему продолжает ОВИР ставить в паспорт раз за разом… Ездит по Москве на импортном «мерине» этакий «советский плейбой» в кожаном пиджаке, курит красный «Whinston» (в СССР пачка «Винстона» у фарцовщиков стоила пятёрку – большие по тем временам деньги! – а в свободной продаже этого буржуйского курева отродясь не было!). Да ещё и сочиняет какие-то странные, как тогда говорили, «безыдейные» песни – про пьяниц, про бичей, про уголовников, про «сиониста» Мишку Шифмана»… Вот давайте посмотрим на «страдальца за народ» и «пророка» с этого ракурса – что у нас получится? Правильно! – прямо, как в песне у него же поётся: «…жил в гостинице совецкой / Несовецкий человек!...». И – до кучи уже – фильмы с участием Высоцкого выходят в прокат, и пластинки с песнями Высоцкого издаются миллионными тиражами (достать их, правда, сложно, но это уже другой вопрос), и на телеэкранах Владимира Семёныча лицезреть можно. И даже в киосках любого «ОблФото» вы можете спокойно купить фотографию своего любимца, на которой он запечатлен с красоткой Мариной… В чём же дело?

Помните «Скотный Двор» Оруэлла? – там, на этом Скотном Дворе, все животные были, как бы, равны, но некоторые были, всё же, как бы, равнее других… Дело в том, что Высоцкому очень и очень многое прощалось и разрешалось из того, что не прощалось и не разрешалось простым совецким обывателям. А так как в СССР вопросы о том, кому что можно и кому чего нельзя, решались на самом высоком уровне, то мы будем вынуждены признать одну простую, хотя и малоприятную для фанатов «Хриплого Лебедя» данность: на роль советского плейбоя, этакого «гонимого и талантливого правдоруба» Владимира Семёныча Высоцкого утвердили в Кремле и на Старой площади. А так как все подобные «сценарии» в СССР писались на площади Лубянской, мы можем быть уверены, что на роль «штатного диссидента» Владимир Семёныча рекомендовал сам Юрий Владимирович. Тот, который Андропов.