Слово в защиту Израиля - страница 13
. Тем евреям, кто смог избежать меча пророка, было запрещено оставаться на Аравийском полуострове в соответствии с повелением пророка: «Никогда не будут существовать в Аравии две религии»[24]. Многие из этих евреев осели в Палестине, присоединившись к своим единоверцам, которые бежали от гнета христиан в эпоху, последовавшую за падением Римской империи.
Крестоносцы, как и мусульмане, истребили тысячи евреев в XI в., но вскоре после этого новоприбывшие из Франции, Англии, а впоследствии Испании, Литвы, Португалии, Сицилии, Сардинии, Родоса и Неаполя основали центры еврейской учености и торговли. С этого времени в Палестине всегда наличествовало значительное и хорошо документированное еврейское присутствие. К тому моменту, как в 1516 г. Палестину захватили турки-османы, только в районе Цфата проживало около 10 тыс. евреев. В XVI в., в соответствии с британскими источниками, «не менее 15 тыс. евреев» жили в Цфате, который был «центром раввинистической учености»[25]. Гораздо больше евреев проживало в Иерусалиме, Хевроне, Акко и в других местах. В Иерусалиме евреи даже составляли большинство населения, о чем свидетельствуют данные переписей, которые начали проводиться с XIX в., и если верить Британскому совету в Иерусалиме, то количество мусульман в городе «едва ли превышало четверть от всего населения»[26]. Иерусалим был преимущественно еврейским городом еще до начала Первой алии. К середине XIX в. — за тридцать лет до Первой алии евреев из Европы — евреи уже составляли значительную часть населения, часто большинство или даже подавляющее большинство среди жителей Цфата, Тверии и нескольких других городов и местечек[27]. Тель-Авив был преимущественно еврейским городом с тех пор, как европейские евреи основали его в 1909 г. на песчаных дюнах.
Палестина в течение многих веков была центром еврейской учености, благочестия и мистицизма. Европейские евреи жертвовали деньги на поддержание религиозных учреждений в Палестине и ежедневно молились о возвращении в Сион (изначально это было скорее религиозное, а не политическое явление; именно в этом духе о нем говорят христианские источники). И хотя большинство евреев Первой алии были абсолютно светскими людьми, тоска по Сиону была неотъемлемой частью вероучения и важным аспектом еврейской истории. Евреи, которые жили за пределами Палестины, полагали, что находятся в диаспоре, или в изгнании. Еврейский народ никогда не забывал о своем стремлении вернуться в землю, откуда были насильственно изгнаны их предки.
Задолго до того, как в Палестину прибыли первые сионисты из Европы, погромы, имевшие религиозную подоплеку, и другие формы насилия, привели к созданию мученического образа местных евреев, чьи предки веками называли Палестину родным домом. Во время оккупации Палестины египтянами в 30-е гг. XIX в. мусульманские фанатики безжалостно преследовали туземных евреев на основании одного лишь религиозного рвения. В 1834 г. еврейские дома в Иерусалиме «были разграблены, а их женщины подверглись насилию»[28]. В том же году преследования обрушились на евреев Хеврона. Британский консул Уильям Янг в своем докладе британскому министерству иностранных дел — за 40 лет до Первой алии — нарисовал яркую и страшную картину жизни евреев в Иерусалиме в 1839 г.:
Я считаю своим долгом уведомить Вас, что губернатор издал на этой неделе прокламацию и вывесил ее в еврейском квартале — о том, что ни одному еврею не разрешается молиться у себя дома под страхом сурового наказания — так что все, кто желает молиться, должны отправиться в синагогу…
На евреев и евреек было наложено наказание, противное человеческой природе, о котором я считаю своим долгом сообщить.
В начале этой недели было учинено вторжение в дом, находящийся в еврейском квартале, и совершено ограбление — дом находился под охраной и сторожем был еврей. Его привели к губернатору, и он отрицал, что знает, кто вор и при каких обстоятельствах было совершено преступление. Чтобы вынудить его сознаться, его бросили наземь и избили, а затем заключили в тюрьму. На следующий день его вновь привели к губернатору, но он все еще настаивал на своей невиновности. Тогда его стали пытать горячим утюгом, прикладывая его к лицу и другим частям тела, и бить по нижней части тела с такой силой, что вырывали куски плоти. На следующий день бедняга умер. Это был молодой еврей, примерно 28 лет, из Салоник — он находился здесь совсем недолго; всего за неделю до описываемых событий он просился ко мне на службу.