Случай на границе - страница 9

— Слышите, штурман… первый раз…

Только потом я понял, что это значило: такого шторма здесь не помнят давно…

Всю ночь мы ведем поиск. Безуспешно. Кажется, мы обшарили биноклями и прожекторами каждую волну. Наступили утро, а корабль всё шел, непрерывно меняя курс.

Днём было получено приказание — окончить поиск.

Мы идем на базу. Я стою наверху, рядом с командиром. Только что дан отбой боевой тревоги, свободные от вахты матросы бегут отдыхать. Корабль по-прежнему кладет с боку на бок. Но это меня не удивляет. Меня удивляет другое: почему я не свалился от усталости прямо тут же, на мостике?..

— Эх, штурман! — с улыбкой оборачивается ко мне командир. Я удивляюсь, как ему удается раздвинуть замерзшие губы. — Вы только представьте себе, штурман, какой был гусь!

— Какой гусь, Алексей Дмитриевич? — не понимаю я.

— Как какой? Свадебный! Я ж на свадьбе был тамадой! — Он поворачивается спиной к ветру, рассказывает неторопливо: — Свадьба и Новый год сразу. И я — тамада. А гусь, эх, штурман, какой гусь!.. Редкостный гусь! И вот — беру я его за крыло, поднимаю нож…

Дальше я уже знал и сам. Рассыльный пришел к своему командиру как раз в тот момент, когда он резал гуся.

Наконец, мы швартуемся на базе. Идем к дежурному по части, потом сидим в каюте командира. Можно идти на берег. Мы узнали, что нарушения границы не было. Было лишь подозрение, что граница нарушена. Мотобот, который, как предполагалось, похитили нарушители, найден сегодня утром у берега, недалеко от порта. Его просто сорвало волной и унесло в море…

Я вспоминаю всё, что пришлось нам вынести этой ночью.

— Значит, зря выходили? — срывается у, меня с языка.

Зуев смотрит на меня удивленно.

Алексей Дмитриевич отвечает не сразу.

— Послушайте, штурман. Запомните раз и навсегда: на границе ничего зря не бывает.

Мы молчим.

— Эх, штурман, — неожиданно хлопает меня по плечу Алексей Дмитриевич, — если бы вы только видели, какой это был гусь! За-ме-чательный!

Я виновато улыбаюсь.

Через пять минут мы сходим на берег.

Мы идем спать…

Андрис, сдерживая дыхание, следил сквозь мутное лестничное окно за удаляющимся огоньком папиросы случайного прохожего. Снял перчатки, подул на пальцы. Переложил финку во внутренний карман.

Как ему не повезло тогда, под Новый год! Всё было приготовлено: лодка, мотор, сигнальный фонарь. Тьма была кромешная, в море творилось чёрт знает что. Казалось, заводи движок — и концы в воду.

Что случилось в эту ночь в море, он так и не мог понять. Он ясно видел на горизонте ходовые огни пограничных кораблей. Несколько раз полоснул прожектор, выхватив из темноты прибрежный песок. Ясно было только одно: переход границы придется отложить…

Андрис снова надел перчатки, быстро спустился вниз. Оглянувшись, стараясь не стучать по тротуару, подошел к магазину. Вынул самодельную отмычку…

Покупателям, подошедшим утром к магазину на Парковой улице, пришлось уйти ни с чем. Магазин был закрыт.

Внутри, у прилавков и кассы, сотрудники угрозыска заканчивали осмотр. Были тщательно сфотографированы следы ограбления: взломанный замок, разбитое стекло кассы, следы…

— Первый раз, видно, работал — отметил эксперт, снимая отпечаток пальцев, — неаккуратно…

Общая сумма ущерба была определена в три тысячи рублей новыми деньгами.

На другой день к вечеру из угрозыска позвонили в штаб погранотряда и в местные органы госбезопасности. Было высказано предположение, что Андрис С. и человек, ограбивший меховой магазин, — одно и то же лицо.

Его искали по всему городу. А дни шли…

Жизнь снова улыбалась ему. Если раньше он ещё сомневался, что перейдет границу, боялся слежки, то теперь всё менялось. Снова — в который, раз! — он засовывал руку в карман куртки, ощущая ладонью увесистый сверток. Деньги! Много денег! С ними ничего не страшно: с ними в его распоряжении всё — поезда, самолеты, гостиницы, такси, рестораны… Он неуловим с деньгами. Захочет — и сегодня же улетит. Куда угодно. В Ригу, например.

Оттуда легче уйти; там много иностранных судов. В крайнем случае можно пробраться на одно из них.

Надо только быть осторожным — максимум осторожности!