Случай [СИ] - страница 7

Ученый обречено продолжил.

— Я уверен, ответный сигнал пришел из района Греции.

— Там есть инопланетяне? — удивился Красновский.

— Нет. Скорей всего инопланетяне давно или покинули Землю, или вымерли, дожидаясь этой базы. Это был ответ маяка или скрытой базы. Но это можно будет проверить. Координаты я предоставлю.

— Отлично! — оживился Красновский. — Инопланетян там точно нет?

— Какие инопланетяне? Спутник База имеет возраст около восьми или десяти тысяч лет. И это примерно. Столько, судя по накопившейся пыли на нем, он болтался в космосе, а может и лишь у нас в системе.

— Очень хорошо. Порадовали меня, профессор. Ладно, этим делом займемся обязательно, а сейчас давайте к телепорту вернемся.

— О, конечно! Но я хотел бы узнать свой процент от нового дела?

— Пять устроит?

— Вполне.

Профессор повернулся к пульту.

— Гарнитуру мне. Приступаем к полной демонстрации телепорта. Картинку полигона на экран.

Изображение на их секторе огромного экрана сменилось на ярко освещенную круглую площадку. На ней стоял черный куб с цифрой один и ничего более.

— Куда будем телепортировать? — с довольным лицом победителя спросил телепузик ученый.

— Сколько рабочих площадок?

— Девять.

— Покажите.

— Вот, пожалуйста.

По периметру сектора возникли картинки еще восьми похожих помещений.

— Давайте по очереди.

— Начали, — стал командовать ученый в гарнитуру. Раздалась короткая сирена и через динамики приятный женский голос искина начал озвучивать процедуру пуска.

— Готовность пять секунд! Старт — площадка один. Финиш — площадка два. Отсчет — пять, четыре, три, два, один. ПУСК!

Куб с цифрой «1» на первой площадке вдруг хватило ярко синее сияние и в тоже мгновение такое же сияние вспыхнуло на секторе экрана с цифрой два в правом верхнем углу. Миг и сияние исчезло, а куб с цифрой один уже стоит на другой площадке.

— Передача. Объект стабилен. Готовность пять секунд.

Красновский с замиранием сердца следил за перемещением куба и, когда тот снова оказался на первой площадке, шумно выдохнул.

— Наконец то! — не сдержал он ликующего возгласа.

— Еще месяц тестов и телепорт можно ставить на промышленный поток.

— Обязательно!

— А, вы представляете, что случится в мире? — осторожно спросил профессор, понимая риск такого простого вопроса.

— Еще как, — покровительственно произнес Красновский, — Многие транспортные компании разорятся, космос тоже понесет потери, а также пострадают многие другие.

— И вы не боитесь?

— Нет. В этом деле участвуют такие люди, что одного их взгляда хватает, чтобы сменить неугодных правителей отдельно взятой страны. Так что, профессор, все будет как нужно.

— Надеюсь. Хотелось бы еще пожить.

Красновский рассмеялся и, закуривая, похлопал задумчиво ученого по плечу.

— А с живыми объектами велись испытания?

— Да, но пока мышки превращаются в фарш и выделяется огромное количество энергии. Мы уже потеряли пять площадок, а это почти тридцать процентов станции.

— Плохо. Когда надеетесь решить проблему?

— Думаю в течении месяца двух.

Внезапно снова раздалась короткая сирена, и заговорил искин.

— Готовность пять секунд. Старт — площадка один. Финиш — площадка два. Отсчет. Пять…

Профессор спал лицом, смотря на экран, где ничего не подозревающий молодой человек в халате, что то замерял тыкая прибором в черный куб.

— …два. Пуск.

— Бежим! — заорал профессор, до которого, наконец, дошло понимание сложившейся ситуации.

Первую площадку охватило синее сияние, и в тот же миг на второй начало стремительно разгораться зловещее зеленое.

Подскочивший было бежать, ученый бессильно упал назад на диван и затравленно тихо сказал:

— Нам конец.

Красновский обречено смотрел на экран и все ожидал, что искин доложит об удачном пуске, но искин молчал, а экраны один за другим вспыхивали зеленым и моментально гасли.

— Что случилось? — голос дрожал.

— Кто то дал искину команду на пуск, когда на площадках появились люди для контрольных замеров. У нас жизни осталось на пару минут. Зона поражения — сфера около ста километров в диаметре. Мы в десяти километрах от эпицентра. Это конец. — бесцветным голосом проговорил ученый, и лишь в конце его голос дрогнул.