Случайная судьба - страница 16

— Полицейское управление, — прорычали на том конце.

— Вилли Джейк, это я. Что-нибудь слышно о Хизер?

Ее собеседник замялся.

— А что ты знаешь? — подозрительно осведомился он наконец.

— Что ее арестовали, и все. Как ты мог такое позволить?

— А меня никто и не спрашивал! — огрызнулся тот. — Между прочим, федералы мне не подчиняются.

— Выходит, у них есть доказательства, что Хизер — это не Хизер?

— Послушай, этого я не могу тебе сказать. Только если бы их не было, разве бы я дал им забрать Хизер?

— И что это за доказательства?

В ответ — тяжкий вздох.

— На это я тоже не могу ответить — просто не имею права. Но если тебе станет легче, все это не слишком существенно, знаешь ли. Кипа старых фотографий какой-то женщины — вроде Хизер, а может, и нет. Описание шрама, образцы почерка для сравнения и прочий вздор. Но, повторяю, этим делом занимаются федералы. Я из кожи вон лез, стараясь их переубедить, но они уперлись — и ни в какую.

На личном телефоне Поппи замигала лампочка и вспыхнул номер Джона.

— Спасибо, Вилли Джейк, я поняла. Извини, мне пора. — Она быстро отсоединилась и нажала на кнопку. — Ну как?

— Она сейчас в здании суда в Конкорде. Слушание уже идет.

— Что еще за слушание?

— По поводу выдачи ордера. Больше я ничего пока не знаю. Позвонил один мой приятель, который работает в «Пост», но он страшно торопился — хотел успеть на слушание.

— Надеюсь, ты попросил его не поднимать шума?

— О да, конечно. — Голос у Джона вдруг стал усталый. — Между прочим, он послал меня куда подальше!

— Но почему? Что, Хизер такая важная шишка?

— Нет, а вот парень, которого прикончила Лиза Мэтлок, действительно важная шишка! Вернее, был. Сынок тогдашнего сенатора от Калифорнии. Партия, к которой принадлежал старик, планировала выдвинуть его кандидатом в вице-президенты. Что и произошло через три недели после гибели сына — по большей части благодаря сочувствию, которое к нему испытывали. Правда, он им не стал, и в сенаторы Диченца тоже больше не избирался, но в своем штате он по-прежнему видная фигура.

Поппи задумалась.

— Послушай, но ведь Хизер явно не из тех, кто крутится возле политиков. Для этого она слишком замкнутая, слишком стеснительная. Для чего ей это? Извини, Джон, по-моему, это чушь.

— Послушай, я ведь просто передаю тебе то, что рассказал мой приятель. В свое время по поводу этого дела было много шума. И сейчас, думаю, будет не меньше. Хочу сам туда съездить. Арман наверняка захочет, чтобы в нашей газете появилась статья об этом, так что лучше всего получить информацию из первых рук.

— Постарайся лучше выяснить, откуда дует ветер, — посоветовала Поппи. — И почему именно Хизер.

— Попробую. Позвоню тебе, когда вернусь.

Поппи не стала его задерживать. Если кто-то и сможет отнестись к этому делу непредвзято, так только Джон.

Сняв наушники, она взяла со стола чашку с кофе и вновь уставилась на озеро. Поппи попыталась представить себе, что сейчас чувствует Хизер. Страх? Отчаяние? Тупую покорность судьбе? Или что-то еще? Она старалась представить себе Хизер в зале суда, но скоро отказалась от этой мысли, уж слишком это было дико. Хизер всегда казалась такой мягкой, нежной. Может, из-за шрама. Шрам был крохотным, он шел от угла рта, изгибаясь немного вверх, и от этого казалось, что она всегда улыбается.

Шрам — это тоже доказательство, вспомнила она. Но ведь шрамы есть у многих.

На панели вспыхнула еще одна кнопка. Еще один личный звонок. На этот раз высветившийся на табло номер принадлежал Мэриан Херши, владелице книжного магазина. Прижав к уху наушники, Хизер нажала кнопку.

— Да?

— Что происходит? — осведомилась Мэриан. Она была одной из пяти приятельниц Поппи, которые каждый вторник приходили к ней на обед. Официально они назывались Благотворительный комитет Лейк-Генри. А неофициально они были просто подругами и пользовались каждой возможностью, чтобы увидеться и поболтать. Накануне с ними была и Хизер. Впрочем, как и каждую неделю до этого.

— Я только что пришла на работу. Сижу, пью кофе, гадаю, удастся ли мне заполучить одного автора для шоу, и вдруг — на тебе, новости из Конкорда! Господи, ты слышала, что говорят о Хизер?