Случайный рыцарь [Проклятие белого Магга] - страница 11

Вперед выступил Магг.

— Что значит «неполноценный джинн» и что ты в самом деле хочешь от моего хозяина? Откуда ты его знаешь?

— Ну, джинн есть джинн, неужели вы не знаете? — смущенно пробормотал паренек, бережно придерживая свою неразлучную бутыль. — Что значит «несовершенный»? Понимаете, я полукровка. Отец мой, известный в Азии Иблис или, как у нас говорят, аш-шайтан, зачал меня с обычной земной женщиной, очень красивой и доброй. Поэтому я получился неполноценным. Во-первых, не злой, а во-вторых, у меня не все получается из того, чем должен владеть любой нормальный джинн. Я проучился девять лет в частной школе джиннов, в Баку, и этой весной… — паренек не удержался и всхлипнул. — … Этой весной меня отчислили…

— Выгнали?! — уточнил Максим.

— Ты ответил на мой первый вопрос, — грозно вмешался Магг.

— Мне нужен хозяин, — паренек вдруг опустился на колени и заплакал. Каждому неполноценному джинну обязательно нужен хозяин. Мне позарез нужен благородный и мудрый хозяин, который закончит мое воспитание. Великодушнейший Максим, а также доблестный рыцарь Ки-ихот, Первый Претендент на руку и сердце Её Высочества принцессы Дульси, только ты из всех смертных можешь стать моим хозяином. Умоляю: будь моим повелителем!

— Перестань ломать комедию! — рявкнул Максим.

— Сейчас же встань и не называй меня этой абракадаброй. Или Максим, или Ки-ихот, если тебе нравится это дурацкое прозвище.

Тофик с готовностью вскочил, снова поклонился — сначала Максиму, потом Marry.

— И все-таки! — еще грознее возвысил голос Магг.

— Почему ты выбрал именно моего хозяина и откуда ты его знаешь?!

— Мне иногда приоткрывается книга времен, — пролепетал недоучка-джинн, утирая глаза и нос. — Немножко, чуть-чуть… Я был последние дни в таком отчаянии, что покончил бы с собой, если бы мог умереть раньше назначенного мне срока. Вчера я молился Аллаху и жаловался на свою несчастную судьбу. И тут мне приоткрылось будущее… Я увидел вас и узнал, что на Земле объявился доблестный и мудрый рыцарь, которому суждено изменить мир.

Магг хмыкнул: то ли насмешливо, то ли недоверчиво. А Максим присел на камень и задумался. Недоучка-джинн, конечно, польстил ему. Если это не треп, то в этой переделке помешать он не помешает. Может, даже пользу какую-нибудь принесет.

— Ну, и как быть, если я согласен? — спросил он.

— На работу тебя брать, что ли? По договору, например.

— Нет-нет, господин! — радостно вскричал Тофик и бережно положил свою замысловатую бутылку на землю.

— Я вернусь в свой дом, в сосуд, а ты произнеси всего-навсего несколько слов. Ты скажи: «Выходи, Тофик! Я дарую тебе свободу и волю свою», — и я твой слуга до Страшного суда. Твой, и детей твоих, и правнуков.

— Почему до Страшного суда? — удивился Максим.

— Это образ или условие сделки?

— Условие, — охотно пояснил Тофик. — Согласно Корану Иблис, мой отец, сначала был ангелом… Нет, он не враг Аллаха, как все его называют. Он, скорее, строптивец, бунтарь. Когда Аллах создал Адама и приказал всем ему поклоняться, мой отец взбунтовался. Он заявил: «Я — лучше его: ты создал меня из огня, а его создал из глины». За это отца изгнали с небес, а он в отместку поклялся повсюду совращать людей: «Я засяду против них на твоём прямом пути… Я украшу им то, что на земле, и собью их всех». Потом он пробрался в джанну это рай по-мусульмански — и совратил там Адама и Хавву… Словом, там много чего. Но, заметьте, великий Аллах не уничтожил моего отца. Его наказание, а значит, и детей его отложено до дня Страшного суда.

— Ну, ты нас заколебал своей биографией, — перебил его Максим. — Учти: я Страшного суда дожидаться не буду. Если ты сейчас же не заберешься в свою бутылку, я тебя спущу без веревки вон в то «око» Трехглазки. Причем вниз головой. Договорились?

— Сию секунду, благороднейший Ки-ихот! — радостно вскричал Тофик и попятился назад. Он молитвенно возвел руки, что-то прошептал, и в следующий миг на том месте, где он стоял, взметнулось быстрое бездымное пламя, свернулось в кокон и юркнуло в бутылку, Тофик исчез.

— Если это и фокус, то по первой категории, — ревниво проворчал Магг.