Слуги Сатаны - страница 12

На полпути он остановился. Внезапный порыв звука достиг его ушей, он доносился с другой стороны алтаря. Это был шум, состоящий из множества отдельных звуков: шорохи, скрипы, свисты, шелесты, слитые в единой какофонии звука. А затем звук стал видением, образом, поднимающимся на краю алтаря. Опять же, этот образ был составлен из многих вещей.

Черная арочная пушистая спина… трепещущиеся кожистые крылья… извивающийся, крошечный хвост… клыкастая морда… диадема желтых глаз… дуги изогнутых когтей.

Они ползли по алтарю жуткой волной: кот, летучая мышь, дрозд, крыса, словно восставшие из призрачных снов. Они плевались, рыдали, глядели и издевались над Гидеоном, когда он понял, кем они были: братьями пса, что тяжело дышал позади него, миньоны ямы, фамильяры ведьм Рудсфорда. Они присели на корточки на алтаре, цепляясь за две слишком знакомые фигуры, которые молча лежали там. Они присели на корточки и уставились на Гидеона, как будто ожидали когда он подойдет. Они шипели на него и угрожали глазами, зубами и лапами.

Доркас и пес приблизились к нему сзади. Гидеон слышал дыхание старика, глубокое дыхание черного зверя. Тем не менее, ничего не оставалось, как взглянуть на алтарь, взглянуть и, наконец, признать правду.

Две фигуры на вершине алтаря были мертвы, но Гидеон узнал их теперь. Он увидел двух индейских проводников, которые оставили его одного в лесу.

Как поймали, как убили, как принесли сюда для жертвы? Насколько готов он сейчас к потрясению от признания их личности?

Гидеон не мог долго обдумывать это. Каждое его движение изучалось, когда он стоял в кругу желтых глаз.

Затем раздался голос Доркаса Фрая, эхом пронесшийся сквозь сводчатую арку ямы.

- Вы увидели. Вам нечего сказать?

Гидеон молчал минуту. Это был перелом. Он думал о призвании и молитве, но отбросил эту мысль в сторону. Сейчас было не время. И не будет времени, если он не станет говорить и говорить правильно. В глубине души он молился о руководстве.

Они долго смотрели на него, наблюдали, как он повернулся к Доркасу Фраю и улыбнулся.

- Все так, как я хотел, - сказал он. - Я убил двух пасквантогов и также избавился от лошади. Это хорошо. Никто не заметил моего прибытия. Я останусь с тобой до Шабаша. Ты мудрый и верный слуга.

Глаза Доркаса Фрая расширились, когда Гидеон заговорил. Упоминание о лошади было вдохновением Гидеона, а при произнесении слов «шабаш» и «слуга» рот старика распахнулся.

- Кто… кто ты? - прошептал он. В пещере стояла тишина, когда он наклонился вперед, чтобы услышать ответ, тишина, когда существа ночи смотрели на Гидеона и тоже ожидали ответа.

Гидеон улыбнулся и пожал плечами. Его руки изобразили крест в обратном направлении.

- Ты не узнал меня? - спросил он. - Я Посланник Хозяина, посланный, чтобы подготовить путь к его пришествию. Я Асмодей - Принц Ада!

Позже - намного позже - Гидеон спал в одной из камер на диване, укрытом оленьими шкурами. Но не раньше, чем он объяснил, что его приход был всего лишь проверкой верности Доркаса Фрая Сатане; не раньше, чем он отрекся от своей мощи до полного принятия; не раньше чем, раболепный пес облизал его пальцы.

Семьдесят с лишним жителей Рудсфорда были вызваны в темную комнату, чтобы поприветствовать его, а тосты были запиты странным вином. Гидеон решил молчать в своей новой роли и играть роль слушателя. Его выбор был принят, и незнакомцы, с которыми он встречался, не находили необычным или неприличным то, что демон в человеческом облике должен быть сдержанным и требовательным.

Он говорил лишь для того, чтобы сообщить, что все, что он услышал, ему уже было известно, но внутри он дрожал, и когда, наконец, он искал сна, то погрузился лишь в кошмарный бред.

Последующие дни казались лишь продолжением первоначального кошмара. Гидеон счел целесообразным остаться как гость Доркаса Фрая, хотя он приходил и уходил, когда ему хотелось, как и положено Принцу Ада. Никто не задавал ему вопросов, хотя он сам задавал вопросы в изобилии. Ему всегда оказывали уважение и с готовностью отвечали.

Он узнал о росте Рудсфорда, о первоначальном прибытии на эти мрачные и бесплодные берега в столь далекий день, что это звучало невероятно для его ушей. Тем не менее, это само по себе могло объяснить разлагающуюся древность их домов - дряхлых и плохо вылепленных снаружи, но обладающих лабиринтными проходами к секретным хранилищам внизу.