Слуги ветра - страница 70

Спешить смысла не было, можно было выстрелить и все три паруса одновременно, но от такого сильного рывка канаты и крепления могли не выдержать, даже на слабом ветру. Вельгор, вставший у рулей, внимательно следил за воздушным змеем, которого удерживал в небе мальчишка Най. Корвель крутился рядом, что-то подкручивая и вымеряя на странном магическом приборе «Северной звезде», купленном так удачно и своевременно. Я вспомнил слова капитана Сулифа, рассказавшего о странном человеке, жившем в башне обелиска, но сожалел, что так и не представилась возможность с ним встретиться. Быть может, он смог бы мне хоть чуточку приоткрыть тайну древних знаков.

Ветер крепчал. Я стоял на верхнем капитанском мостике и смотрел на то, как команда придает все больше ходу кораблю.

Вельгор аккуратно вторил потокам ветра, плавно и неторопливо подтягивая рулевые блоки и канаты. Ремесло рулевого стало для него очень естественным. Он без труда ориентировался в сложных хитросплетениях сотни веревок и воротов, понимал принцип движения и всегда был очень внимателен к любым мелочам. Старик Тром без колебаний подменял калеку Ханха у магического котла, словно сам был опытный лампадарь. А Хаджин и Орадан так легко указывали другим небоходам что и как делать, что проблем пока не возникало. И только я чувствовал себя каким-то ненужным, чужим на этом корабле. Все при деле, даже Корвель нашел себе занятие по душе, корпя над старинными дневниками и картами других капитанов, что достались нам по наследству от Тауса и были куплены уже вместе с магической «Северной звездой» у Сулифа.

Судя по всему, ночью мы поднялись достаточно высоко, чтобы я после пары кружек полынного вина закутался в запасной парус и забился под бухту каната на носу корабля. Проснулся от того, что услышал глухой стук, как будто цепами молотили зерно. Выпутываясь из парусины, я с трудом продрал глаза, щурясь от яркого солнечного света.

На пустой и прибранной палубе стоял Орадан, в великолепной новой одежде. На нем был короткий кожаный доспех, неизменная черная шелковая накидка, туго намотанный на голове тюрбан и великолепные, расшитые серебром кавалерийские сапоги с каблуками. Напротив наемника, держа в руках увесистую окованную дубину, стоял Най, выставив оружие перед собой на изготовку.

— Секрет удара большой дубиной не в замахе, — говорил пустынный волк, обращаясь к щуплому мальчишке, — а в рычаге. Удерживая оружие ближе к концу рукояти, ты увеличиваешь рычаг, что несомненно, хорошо для сокрушительного удара, но к сожалению, теряешь скорость. В твоем случае это недопустимо. Смотрите все! — обратился Орадан к небоходам, собравшимся поглазеть на его тренировку с мальчишкой. — И запоминайте! Большая окованная трость — оружие сокрушительное. Как против пешего воина, так и против кавалериста. Даже железные щиты дворян не способны порой отразить удар такой мощи. Но в руках Ная это оружие не кажется таким эффективным, не правда ли? Бараны в моей отаре весят больше, чем этот щуплый недокормыш. Что за страх пехотная дубина в его руках, которую он даже держит с трудом? А страх должен быть! Стоит всего лишь изменить хват и раздвинуть руки на черенке, как оружие тут же меняет привычные углы атаки, становясь более коварным даже в неопытных руках.

В доказательство этого Най перехватил правой рукой дубину чуть выше и нанес несильный, словно колющий удар, просто ткнул в противника. Держа в руках палку, которая была призвана эмитировать саблю, Орадан нарочно замедлил движение и отвел защитным ударом вниз дубину в сторону от себя.

— Вот ключевой момент этого приема!

Мальчишка послушно замер в неудобной позе, но продолжал удерживать тяжелое оружие.

— Противник, то есть я, отвожу удар в сторону простым заученным приемом, тем самым придавая оружию дополнительное ускорение. Наю достаточно в этот момент всего лишь чуточку отпрянуть от ответного удара, сместить обе руки обратно к концу рукояти и, разворачиваясь, используя силу защищающегося, разогнать оружие для сокрушительной атаки, которая ему бы не удалась, используй он только свои собственные силенки.