Слушается дело о человеке - страница 71

Прошу высокочтимый суд простить мне спортивное выражение, которое я употребляю в столь высоком месте. Но оно самым точным образом характеризует явление, которое, по понятным причинам, не может быть названо здесь своим именем.

Если есть человек, честно выполнивший свой долг перед законом и перед собственной совестью, то это только мой подзащитный, хотя он и не претендует на звание героя. Поэтому я прошу суд вынести справедливое решение, которое Брунер заслуживает, во-первых, как должностное лицо, а во-вторых, как человек.

Прошу также принять во внимание, что мой подзащитный много выстрадал, что он и его семья совершенно незаслуженно оказались в жестокой нужде, и прошу безотлагательно вынести ему оправдательный приговор.

Наконец выступил официальный защитник Эдельхауэра. Но все почувствовали, что он сам не надеется на благоприятный исход дела.

Суд удалился на совещание.

В зале послышался гул. Долго сдерживаемое возбуждение вырвалось наконец наружу.

Одни из присутствующих громко утверждали, что дело обернулось благоприятно для Брунера — его немедленно оправдают. Другие воздерживались от собственного мнения. Все строили различные догадки по поводу того, что именно подразумевал защитник под «темными махинациями». Разумеется, до публики и раньше доходили всякие слухи, но никто не знал ничего определенного. Мало ли какие махинации остаются безнаказанными, особенно если в них замешаны важные лица.

Люциана все еще не двигалась с места. Ей казалось, что в зале очень душно. Она потерла себе виски одеколоном.

Мартин, который сидел на скамье подсудимых, взглянул на нее один только раз. Он слушал своего адвоката, который что-то говорил ему шепотом, и время от времени кивал головой.

Суд возвратился раньше, чем ждала публика.

Все поднялись со своих мест.

Наступила торжественная тишина. Послышался голос председателя. Напряжение, охватившее присутствующих, все росло.

Люциане казалось, что слова доходят до нее из какого-то иного мира. Но она не упустила ни слова, хотя речь звучала как бы издалека.

Председатель огласил приговор:

— «Именем Закона!

Преступления подсудимого Эдельхауэра предусмотрены статьями 331, 348, 267, 74 Уголовного кодекса.

Принимая во внимание все обстоятельства дела, суд считает необходимым применить к обвиняемому Эдельхауэру следующую меру наказания:

за взяточничество: 6 недель тюрьмы;

за подделку служебного документа: 3 месяца тюрьмы;

за подделку документов: 6 недель тюрьмы;

за уничтожение служебного документа: 2 месяца тюрьмы.

Поскольку эти преступления частично совпадают, суд по совокупности приговаривает Эдельхауэра, согласно статье 74 Уголовного кодекса, к тюремному заключению сроком на шесть месяцев.

Обвиняемого Брунера считать по суду оправданным.

Все судебные издержки, включая кассационные, взыскать с подсудимого Эдельхауэра.

Остальные отнести за счет государства».

На этом судебное заседание закрылось.

Люциана вздохнула с облегчением.

Эдельхауэр закурил сигарету, которую ему с чрезвычайно мрачным видом протянул Рогатый, и они вместе вышли из суда.

Брунер тоже направился к выходу. В вестибюле его окружило множество людей. Все желали пожать ему руку. Подопечный пьяница звонко треснул его по плечу.

Последним, гораздо позже всех остальных, вышел из суда Второй нос.

Осторожно, словно боясь прикоснуться к новорожденному, Люциана подошла к Мартину и взяла его под руку. Они молчали, не решаясь развеять словами чудо, совершившееся на их глазах. Только на улице, среди сутолоки и шума, она отважилась посмотреть на него и произнести его имя.

Брунер остановился прямо посреди мостовой и поцеловал жену.

— Позже не успеешь? — прорычал какой-то чрезвычайно занятой господин, торопясь по своим делам.

— О любовь! Как сладка! — насмешливо пропели два подростка, остановившиеся у витрины ночного кабаре.

— Осмелюсь ли пригласить вас, сударыня, — произнес вдруг с чрезвычайной торжественностью Мартин, — выпить стакан вина? На шампанское у меня, к сожалению, нет денег.

Оба невольно рассмеялись. Но в их смехе звучала горечь.

— К сожалению, я замужем, — ответила дама. — Мой муж ждет меня в кафе напротив. — И она надменно вздернула нос.