Служебный гороскоп - страница 28

— Разговорчики! — кричит № 3. — Под военно-полевой пойдешь. Это будет стратегическая хитрость. Всю жизнь как нападали? Передом. А мы — обратной частью.

Змей развернулся и на Георгия задом попер. Победоносец посмеялся, изловчился и снес № 3, будто ее не было.

— Конфликт окончен, — прошипел Гаврилыч и копыта отбросил.

Не успел его победить, из конторы туча Змеев прет, солнце закрыла.

Кричат:

— Наших бьют! Сокращение штатов! Не позволим!

Обернулись трехголовыми все, кто был трижды проклят, трижды проворовался, трижды проходимец, все трехличные, троеженцы, трижды пропойцы.

— Сдавайся, Победоносец! — требуют конторские. — Мы уже наверх депешу дали, что тебя победили и даже премию за досрочную над тобой победу получили.

— Приписки! — ответил воин.

Начал он контору ту рубать. Ссек голов меньше, чем хотелось бы, потому что у них на сто человек всего две головы пришлось, и те с трухой. Не было у новоявленных настоящих бойцовских качеств, были они какие-то чахлые, ширпотребовские, под копирку деланные, чуть копьем тронь — сами на землю падали, вдребезги бились, парами и туманами исходили. Дохли, приговаривая:

— Хоть ты нас и одолел, но справку о победе мы тебе не дадим. А без нее тебе ратный подвиг не засчитают.

Тут сразу в колокола ударили. Победа! Кончилось иго канцелярское.

Девицы к Георгию бегут, цветы несут, мужики чаркой потчуют. Радость общая. Доехал до белой березы, русской царевны, превращенной чертом в дерево, глянул — у березы Марина стоит и плачет. Голосит, воет:

— Змеюшка ты мой, Гаврилушка ненаглядный! Суженый мой! Как же я без тебя жить-то буду?

Схватила хворостинку и на Георгия Победоносца бросилась:

— Зачем убил?! Почему в загс на аркане не привел?

Исхлестала воину всю спину, обессилев, на травку села.

Пожалел ее Победоносец. Говорит:

— Марина, а Марина…

— Чего тебе?

— Не плачь.

— Отстань.

— Найдется тебе жених.

— Кто? Часом, не ты ли?

— А чего? Может, и я. Только я заграничному галантерейному обхождению с дамами не обучен.

— Не беда.

— Танцы-шманцы не умею.

— Обойдемся.

— Ну, тогда пошли.

— Куда?

— В церковь.

И пошли они под венец. И стала Марина ему верной женой, и не было у нее к нему никаких обид, кроме одной: очень уж она любила, чтобы в избе паленым пахло.

А конторские, черти, ведь правы были: победу ту Георгию без справки не засчитали. Признали недействительной.

Ударил гром, сверкнула молния, начался очередной всемирный потоп.

— О всяком зверье заботишься, а на людей тебе наплевать! — крикнули Ною с земли.

Ной обиженно шмыгнул носом: «Не ценят старые кадры» — и поплелся на капитанский мостик.

Утконос, пингвин, кенгуру, олень сразу полетели за борт. Но попробуй выкинуть африканского льва! Он визжал, царапался, кусался. Его вытурили пинками. Слона выволокли из трюма лебедкой. «Майна! Вира!» — раздавалась команда. Удава срубили вместе с мачтой. Долго гонялись за несознательной мартышкой, хоть она и претендовала на родство с начальником погрузки. Породистая йоркширская свинья не могла найти себе убежища даже на камбузе.

Затем сотрудники стали в цепочку и, по горло в воде, организовали бесперебойную подачу на ковчег документации, дабы на горе Арарат не начинать не голом месте.

— Слава богу! Финансовый отчет спасли! — ликовали служащие. — В первый потоп вся документация погибла. И это до сих пор сказывается на развитии человечества.

По ходу дела возник вопрос: брать бумаги в одном экземпляре или в двух?

— Каждой твари по паре! — раздалась команда.

Портальный кран задыхался от усталости. Ковчег осел так, что скрылся плакат: «Встретим потоп на высоком уровне!» Началась паника.

— Но что такое один ковчег в наши времена? Теперь нужна целая армада.

— На капитальном ремонте, — деловито буркнул Ной.

А вода все прибывала. Ной не растерялся, подводил ковчег прямо к учреждениям, упираясь носом в окна, что позволило значительно облегчить погрузку.

— Документацию спасли! Пора подумать о людях. Тащи сюда их личные дела!

Каждый принес тяжелый тюк: свое личное дело.

— Сами-то садитесь, сами, — волновался Ной.

— Нет, нет! Не бумажные, не размокнем.

Жалобно рычали промокшие до ниточки львы, скулили собаки, умоляюще шипели змеи, по горам бумаг прыгали обезумевшие козы, но на борт не лезли, сознавая, что есть вещи поважнее. А слон даже помогал грузить архивы. Дельфин — истинный друг человека — поднял со дна оброненную кем-то справочку. Возник спор: чьи в первую очередь грузить личные дела, зверей или людей, но зверолюбам дали по рукам, ибо каждому известно, что человек — царь природы. В первую очередь пошла документация на детей.