СМЕРШ и НКВД - страница 9

Но всю дорогу на восток я, хромая, боялся отстать из-за ранения от своих товарищей и оказаться один в немецком тылу. Все мы вышли в своей форме, со всеми документами и знаками различия. У каждого в руках – немецкий автомат, мы за эти десять дней прорыва, дай бог каждому, немцев погробили. Нас немцы правильно называли «коммунистическими фанатиками», зазря никто из наших в конце июня не погиб, за всех отомстили. Легли спать на площади, прямо под машинами, и разбудила нас речь Сталина, раздававшаяся из тарелок-радиорепродукторов: «Братья и сестры!» Но времени обсуждать эту речь у нас не было, в этот день Псков был отдан гитлеровцам. Мы с трудом успели вырваться на станцию Дно, и оттуда поездом нас отправили в Ленинград. Мы вышли на перрон вокзала, грязные, небритые, в окровавленном обмундировании, обвешанные трофейным оружием и штыками, а на улицах города еще спокойно продают сдобные булки и газировку. На нас смотрели, как на пришельцев из чужого мира. Сразу всю нашу чекистскую группу привезли в Погрануправление, помыли, накормили, частично переодели. Тяжелораненых оставили в местном госпитале. Прошло несколько дней, и нам передали распоряжение начальства – «Всех работников НКВД из Прибалтийских республик отправить в город Молотов (Пермь)». Здесь были собраны 210 бывших оперативников из Литвы, Латвии и Эстонии. Нас сразу разделили на три группы, по «территориальному признаку». Выдали новое комсоставское обмундирование. Интересно, что даже до Молотова мы доехали с трофейным оружием. Меня отправили в госпиталь. Врач осмотрел раненую ногу и спросил: «Справку о ранении выписывать?» Я отказался, опасаясь, что из-за этого легкого ранения меня признают негодным к строевой службе. В Молотове нас продержали до октября месяца.

Там произошел курьезный случай. Один раз всех нас подняли по тревоге, кто-то сообщил, что выброшен немецкий десант. Это было полным абсурдом, в то время вряд ли бы какой-то немецкий самолет смог проделать расстояние в тысячи километров в оба конца, чтобы выбросить тактический десант. Но нас послали на прочесывание. Выяснилось, что местные жители столкнулись с большой группой беженцев из Прибалтики, в которой мало кто хоть немного владел русским языком, и приняли их за немецких шпионов. В октябре месяце все три наши специальные группы НКВД перебросили в Москву.

С какой целью?

Наш командир, пожилой полковник Железняков, бывший «латышский стрелок», сказал, что в тяжелое для страны время, когда враг стоит у ворот Москвы, товарищ Сталин изъявил желание, чтобы его и правительство охраняли «прибалтийские чекисты», как в свое время Ленина и Кремль охраняли надежные и преданные советской власти части латышских стрелков. Для нас это была высокая честь. Нам выдали автоматы и на спецпоезде повезли на запад.

Но как раз пошел слух о том, что правительство и Сталин эвакуированы из Москвы в Куйбышев, и в Уфе нас задержали до выяснения точной картины происходящего и получения дальнейших указаний. Здесь мой товарищ Репша заболел тифом и был оставлен в госпитале.

Нашей литовской группой командовал Пятрас Расланас. Так что свидетелем знаменитой «московской паники 16 октября» я не был. В Москву мы прибыли только первого ноября 1941 года.

И что дальше произошло?

Прямо с вокзала нас бросили на охрану периметра Кремля. Всем нам выдали новые белые полушубки, валенки, проверили наше оружие и боекомплект и кинули прямо на камни, у кремлевских стен, для защиты от возможного немецкого десанта. Шесть суток мы находились под открытым небом. Погода была нелетной, город не бомбили. Горячее питание, горячий чай нам приносили прямо на посты. Каждый день сообщали новый пароль и отзыв.

И так продолжалось до парада 7 ноября. На параде мы уже стояли в оцеплении Красной площади, это даже видно в кадрах кинохроники.

Видел ли я Сталина, спрашиваете? Близко – нет, видел примерно за 150 метров, только фигуру. Восьмого числа нас привели в Центральную школу НКВД, что находилась напротив клуба МВД, дали выспаться, организовали нам баню. А потом сказали: «Все, спасибо! А теперь вы поедете учиться и работать». И привезли нас в район пехотных курсов «Выстрел».