Смерть для бессмертных - страница 26

- Смотри. Ты дал слово. Смекаешь?

Маркус улыбается.

- Изменишь мне — и я тебе член откушу. Вместе с яйцами. И съем.

- Это… жутко. И это… - он улыбается еще шире, - возбуждает.

- Тогда… - она переворачивает его на спину и стягивает вниз брюки, - если мы договорились…

Маркус запрокидывает голову назад и блаженно выдыхает, закрыв глаза.

- И куда же ты держишь путь теперь? - спрашивает у Освальдо его собутыльник, и зеленоглазый толстяк громко смеется.

- А куда может держать путь обычный купец, как я, под завязку закупившийся в порту Голденхэйвена?! Они оба сидела за столиком в придорожной таверне «Глазница циклопа», расположенной прямо на перекрестке. Здесь купцы могут переночевать, а с утра продолжить свой путь. То же планировал сделать и Освальдо. Но перед сном хотел залить брюхо пивом и снять шлюху. Тогда к нему и подсел этот Роджер, а теперь они разговорились.

- В Айронхолл, конечно же! Брат, даже если я оставлю половину выручки в айронхольском борделе — оно того стоит! Поверь! Одна ночь с любой местной женщиной — и ты будешь помнить ее до конца своих дней. До самого… последнего вздоха.

Роджер улыбнулся, слушая эти слова зеленоглазого толстячка. И ведь как этот торгаш был в тот момент прав. Он и правда до своего последнего вздоха будет помнить ту златовласую красотку, вытворявшую с его членом чудеса. А последний вздох ему суждено было сделать этой самой ночью...

- Счастливого пути, Освальдо! - говорит утром трактирщик, провожая постоянного гостя и махая ему рукой.

- И тебе счастливо оставаться, Джеймс! - машет рукой ему Освальдо, а затем выходит из трактира, идет к своей повозке, забирается внутрь (гораздо более умело, чем делал это прежде, как отметил сторож Билли), и берет вожжи. Бьет ими коней — и плавно покидает территорию трактира.

Внешне он практически не изменился. Все тот же толстобрюхий потный торгаш с засаленными длинноватыми волосами. Но если бы кто-нибудь из них пригляделся поближе — то точно заметил бы отличие. А все дело в глазах.

Ранее зеленые, как изумруды, и излучающие некую смешинку и похоть, теперь же не излучают ничего — лишь пустоту.

Бездонные глаза самой Смерти.

Боль.

Существует много ее разновидностей, и куда больше оттенков.

Две самые распространенные — это боль физическая и боль эмоциональная. Есть и иные ее виды, но Гелегост не был знаком даже с первыми двумя. Он не ощущал ее совсем. А эмоциональные потери были и вовсе чем-то для него чуждым.

Имея множество детей, он не знал имени ни одного из них — у орков это не принято. Орки не заводят семьи. Орки не влюбляются, не женятся и не ревнуют. У них нет друзей, но есть законы чести. Например, когда Кирилл спас Гелегоста от неминуемой смерти, хотя тот его об этом даже и не просил — он был просто вынужден теперь ходить за ним до тех самых пор, пока не спасет от точно такой же смерти и его. Иначе он не выплатит долг. А с долгами к Урдун Хану нельзя — его там не поймут.

А Гелегост всегда выплачивает свои долги. Да и Кирилл этот — не самый плохой спутник. Возможно, когда Гелегост спасет ему жизнь, то не покинет его отряд на тот же день — с Кириллом весело, особенно когда он выпьет. А еще с ним было весело снимать шлюх на двоих — тогда стоны девок доносились на всю улицу. Даже жаль, что он завел себе постоянную самку. Наверное, этот поступок стал первым, при котором Кирилл слегка упал в его глазах. Ведь орки не влюбляются. Не заводят постоянных самок. А с этой Кирилл уже долго. Да еще и с эльфийкой.

Гелегосту не нравились эльфийки — у них были слишком короткие матки (короче, чем у человеческих самок), и они не давали ему войти на полную. А Гелегосту нравится входить на полную. Даже некоторые человеческих женщины позволяли входить на полную, но не эльфийки. Тех приходилось драть в полсилы, а Гелегост не умел сдерживать силу. Когда Гелегост бьет по роже — то он бьет. Бьет так, что ломаются челюсти и крошатся зубы. Когда Гелегост бухает — то он бухает. Бухает так, что в подвале кончаются все запасы, а в трактире - здоровые непобитые люди. Когда он трахается — то он трахается. Трахается так, что женщины теряют сознание, а потом рожают силачей, которых он никогда не увидит, но почти уверен, если кто когда и сразит его в бою — то обязательно только его подросший сын.