Смерть — это сон. Белая вдова - страница 12

— Вам нужен кто-нибудь из классных операторов Института Жизни, — произнес Гренме. — Мэйн или Клаудер. Числятся среди наилучших.

— Судя по тем деньгам, что они берут, они действительно лучшие. Вот только я не в состоянии заплатить то, что они запрашивают.

— Но ведь это всегда можно сделать под залог, — предложил Гренме, однако, увидев затем выражение лица капитана, поправился. — Что ж, вам виднее. Решать вам, а не мне.

— Верно. — Серж решил сменить тему. — Есть что-нибудь интересное?

— Да не очень-то. На рынке поймали карманника, и нам пришлось спасать его от гнева толпы. Двое подростков сорвали пломбы с регуляторов скорости и устроили гонки по Десятой Авеню. На Хомер-Роуд избили и ограбили какого-то мужчину, но жизнь его вне опасности.

— На Хомер-Роуд? Это ведь где-то неподалеку от Алсатии?

— На самой окраине.

— Тогда он сам напросился на это. Нас это нисколько не касается — сам должен следить за тем, чтоб его не убили. Что-нибудь еще?

— Пьянчужке вздумалось не расплатиться после очередного захода в заведение и дать деру. Погоня охватила почти весь третий сектор. Вот и все, пожалуй.

— Погоня! — Серж нахмурился. Он ненавидел неожиданные, непредсказуемые вспышки ярости, заставлявшие по какой-то неизвестной причине охваченную паникой жертву спасаться бегством от истеричной, непрерывно возрастающей толпы. — Его настигли?

— Ее, — поправил Гренме. — Это была женщина. Нет, ее не настигли, нам удалось подоспеть как раз вовремя, чтобы спасти ее.

— Хорошо. — Теперь Серж уже совсем спокойно глядел на утыканный шпильками план города. Вполне нормальный день, не о чем особо беспокоиться и нет ничего такого, за что следовало бы сразу же браться. Финансовое ведомство позаботится о карманнике и о жертве погони. Избитому мужчине нечего надеяться на возмещение нанесенного ему ущерба. Двое лихачей будут наказаны в соответствии с правилами дорожной безопасности. К незадачливой пьянчужке у полиции нет никаких претензий.

Спокойный, лишенный особых событий день.

Его взгляд поймал улыбку Гренме.

— Значит, больше ничего?

— Ну… есть еще одно, совсем пустяковое дело. — Гренме, казалось, растягивал удовольствие, получаемое от какой-то известной только одному ему шутки. Взяв листок со стола, он протянул его капитану. — Мэр хочет, чтобы вы отправились в Институт и рассмотрели в качестве арбитра один спор.

— Мало ли чего он хочет! — Недовольно воскликнул Серж, глядя на листок в руке. — Какое мне до этого дело? В мои функциональные обязанности вовсе не входит объявление кого-нибудь несостоятельным должником.

— Возможно, так оно и есть, — согласился Гренме, — однако Старик считает, что как раз вы в состоянии уладить этот спор. Речь идет о тех троих, что были оживлены после длительного нахождения в замороженном состоянии. Именно поэтому он считает, что это входит в круг ваших обязанностей.

Серж недовольно пробурчал что-то себе под нос. Временами мэр заходит слишком уж далеко в своих логических построениях.

Когда он прибыл, его уже ждали. Трое в креслах вдоль одной из стен, секретарша и главный бухгалтер. Серж кивнул всем, затем обратил взор на пробужденных. Все они казались вполне обычными, может быть, только повыше и чуть потяжелее большинства, а женщина — женщина оказалась красавицей.

Брэд услышал взволнованный шепот Элен.

— Он слишком молодо выглядит, чтобы быть хорошим адвокатом.

— Он не адвокат. Мэйн объяснил мне, что он — полицейский, служащий некоего особого рода. Хорош собой, верно?

Элен ничего не ответила, но Брэд перехватил взгляд, которого удостоил ее полицейский, и улыбнулся в душе. У них будет по крайней мере один союзник — и в этом заслуга только Элен.

— Будем надеяться на то, что он примет нашу сторону, — прошептал Карл. — Вы только посмотрите на лицо Кроу. Настоящий Шейлок!

Главный бухгалтер Кроу не принадлежал к почитателям Шекспира и ничего не знал о подлом ростовщике, но он был столь же непреклонным во всем, что относилось к его обязанностям. Деньги, потраченные на спасение замороженных, принадлежали Институту, и он намеревался вернуть их. Серж согласился с фактом задолженности, но поставил под сомнение ее величину.