Смерть в Голливуде - страница 39
— Мак! Ты не спишь?
В луче света появилось лицо Макгоуэна.
— Лаурел?! — не веря своим глазам, воскликнул он.
— Ну не Мэри же Поппинс…
— Ты что, с ума сошла — шляться ночью по лесу, одна-одинешенька? — веревочная лестница упала к ее ногам. — Тебе что, не терпится стать героиней завтрашнего репортажа в сводке уголовных происшествий? «Изнасилование и убийство»?
— А подозрение, конечно же, сразу падет на тебя, — буркнула Лаурел, взбираясь по лестнице. Луч ее фонарика метался по веткам.
— Подожди секунду, я включу прожектор…
Мак исчез. Через минуту ослепительный свет залил поляну и дерево на ней. Мак появился вновь, криво усмехаясь:
— Вот я и переживаю, чтобы не попасть на скамью подсудимых. Ну и потеха была бы! Заходи. — Его сильные руки подняли ее наверх.
— Выключи прожектор, Мак. Я предпочитаю более интимную обстановку.
— Сию минуточку! — он опять исчез и тут же вернулся. Она позволила ему взять себя на руки, внести в хижину и опустить на раскладушку, уже приготовленную для сна. Мак сказал:
— Подожди, я сейчас выключу радио. — Он выпрямился в полный рост, едва не задевая головой потолок, и добавил:
— И остальной свет тоже.
— Оставь свет.
— Хорошо, хорошо… Малыш, а тебе не холодно?
— Единственное, что ты не предусмотрел, так это ночные похолодания в Калифорнии.
— А вот и нет. Я уже провел собственное отопление! Пододвинься-ка.
— Садись, Мак.
— То есть?
— На пол садись. Мне нужно поговорить с тобой.
— Лаур, мне как-то больше по душе был бы разговор на языке взглядов, жестов и прикосновений…
— Брось, Мак. Надо кое-что выяснить. Это серьезно. — Лаурел заложила руки за голову и улыбнулась. Мак начал слегка нервничать. Потом расположился у нее в ногах и поместил голову к ней на колени. Лаурел приподняла его голову, закрыла ноги полами пальто и только после этого опустила его голову обратно.
— Что ж, выясняй, — покорно вздохнул он.
— Мак, — сказала Лаурел. — Зачем тебе понадобилось нанимать Эллери Куина?
На секунду Гроув прямо-таки остолбенел. Затем резко дернулся к полке, схватил сигареты, зажег одну и уселся на прежнее место.
— Ты что, издеваешься надо мной? К чему этот дурацкий вопрос? Ты полагаешь, что самое время задавать его молодому здоровому мужчине с горячей кровью ночью, в полночь, наедине, в лесу?!
— Не важно. Отвечай.
— Да какого черта я буду отвечать?.. Ну — ты нанимала его, Делия тоже, все так делают. Почему бы и мне не попробовать, а? Давай поговорим о чем-нибудь другом, ладно? Если уж ты предпочитаешь разговаривать, а не…
— Прости, Мак. Но сегодня меня интересует исключительно этот вопрос.
Гроув скрестил огромные ноги и стал задумчиво изучать свои пятки сквозь густые клубы дыма.
— Лаурел, скажи, как давно мы знаем друг друга?
— С детства, — удивилась она его вопросу.
— Выросли вместе, не так ли?
— Ну да…
— И я хоть раз сделал что-нибудь… такое. Недозволенное?
— Нет, — мягко рассмеялась Лаурел. — Но совсем не потому, что не пытался сделать…
— Слушай, ты, маленькая недотрога! Мне ничего не стоило бы — захоти я только! — слышишь, ничего не стоило бы справиться с тобой одной левой! Неужели ты не понимаешь, что я по уши влюблен в тебя еще с того времени, когда я только узнал, откуда берутся дети?!
— Ну-у, Мак, — смутилась Лаурел, — ты же никогда не говорил мне об этом. Ну, так прямо, я имею в виду…
— А теперь вот говорю, — почти прорычал Макгоуэн. — И теперь я хочу узнать твое мнение на этот счет!
— Повтори, пожалуйста, свое. Еще раз.
— Люблю! Я люблю тебя.
— Ты говоришь это таким суровым тоном…
Она внезапно обнаружила себя уже лежащей на полу, в его объятиях.
— Да черт побери, я же люблю тебя! — задыхаясь, шептал он. Она упрямо уставилась ему прямо в глаза:
— Мак!!!
— Я люблю тебя!
— Мак, пусти! — Она вырвалась из его рук и вскочила на ноги. — Так вот почему ты нанял его, а? Потому что ты любишь меня? Или еще почему? Отвечай! Я хочу знать.
— И это все, что ты можешь сказать в ответ бедному парню, только что признавшемуся тебе в любви?!
— Отвечай — почему?
Мак повалился навзничь и задымил сигаретой в потолок, как паровоз. Сквозь пелену дыма он пробурчал в ответ что-то невразумительное. И смолк. Когда дым рассеялся, он лежал на полу молча, вытянувшись во весь рост с закрытыми глазами.