Смерть за кулисами (в сокращении) - страница 13

— О’Тула? Разве он играл в музыкальных спектаклях?

— Его история связана с пьесой «Джеффри Бернард нездоров». Во время премьеры, когда Питер находился на сцене, на газету, которую он читал, вдруг села бабочка. И Питер сымпровизировал разговор с ней.

— Если не ошибаюсь, актеры суеверны?

— Не веришь, значит?

— Я неисправимый скептик.

— А бабочка? Она все там же, в гримерной?

— Наверное, если уборщица не смела ее с окна. Кто-нибудь наверняка ее заметит. Судя по твоим словам, историю с бабочкой знает тьма народу.

— Все, кто работает в театре.

Даймонд задумался: среди суеверного театрального люда мертвая бабочка вполне способна вызвать панику.

— Интересно, перебралась дублерша в гримерную номер один?

— Возможно, театральное начальство решило на всякий случай ничего в этой комнате не трогать, — предположила Палома.

— Но местом преступления ее никто не объявлял. Официальное расследование не ведется. Сегодня утром начальство театра пыталось замять скандал. Шоу должно продолжаться. Вот я и подумал, что дублерша могла занять освободившуюся гримерную. — Он вынул из кармана мобильник. — Не возражаешь?

Палома вздохнула. Их совместные прогулки были задуманы как возможность на время забыть о работе.

— Звони. Если надо, значит, это важно.

Даймонд дозвонился до Ингеборг и отдал распоряжения.

Когда разговор завершился, Палома заметила:

— Ты мог бы сам побывать там вместо того, чтобы посылать Ингеборг.

— Сказать по правде, — признался Даймонд, — я не поклонник театра. Как-то странно он на меня влияет: стоит мне очутиться там, как меня непреодолимо тянет удрать.

— Я заметила — еще когда мы первый, и единственный, раз побывали в театре вдвоем, — отозвалась она. — Это относится только к театру «Ройял»?

— Нет, к любому. Родителям так и не удалось сводить меня на рождественское представление.

— Должно быть, с театром у тебя связаны неприятные впечатления из раннего детства.

— Если и так, то я этого не помню. Нет, скорее дело в моей натуре. Я предпочитаю логику и реальный мир.

Палома покачала головой:

— Ты меня прости, Питер, но это чушь собачья. Ты прячешься от проблемы.

Мало кто остался бы цел и невредим, заявив такое Даймонду.

— Между прочим, ты много теряешь, — продолжала Палома. — Момент, когда огни в зале начинают гаснуть, — волшебство.

— От неприятных ощущений оно меня не спасает.

— Как же ты тогда собираешься руководить расследованием?

Он засмеялся:

— С трудом.

Палома отвернулась, глядя вдаль, на другой берег канала.

— А если случай с Клэрион — типичная боязнь сцены?

Даймонд покачал головой:

— Ожоги настоящие.

— Я о другом: вдруг она настолько боялась сцены, что сама подстроила эти ожоги? Представь: она выходит на сцену, начинает играть, потом изображает острую боль, убегает и закрывает лицо полотенцем, пропитанным каким-нибудь жгучим веществом. Этим и объясняется то, что ожоги появились не сразу.

— Пока не закончен анализ грима, нам остается лишь гадать, — напомнил Даймонд. — Может быть, поговорим о другом? Что это за новый проект, который отнимает у тебя все время?

— Одна историческая постановка. «Суини Тодд».

Кит Холлиуэлл ждал Ингеборг возле театра «Ройял». Фотоаппарат он попросил на время у одного из полицейских фотографов — вместе с наплечным кофром, который выглядел внушительно, будто был набит аппаратурой, но на самом деле вмещал плащ Кита. В фотографии он ничего не смыслил.

— Эй! — окликнула его Ингеборг, остановившись в двух шагах. Она успела переодеться в черную бархатную юбку и такой же топ и сколола волосы на макушке. — Билеты добыли?

— Первый ярус, последний ряд.

— Попробуем сначала заняться делом? У меня с собой старое журналистское удостоверение. Держитесь рядом.

Они повернули направо и прошли мимо «Головы Гаррика». Служебный вход был заперт. Ингеборг побарабанила в окошко, и в нем тут же возникло брыластое хмурое лицо.

— Пресса, — деловито объявила Ингеборг, на секунду предъявив удостоверение. — Можно пройти?

— Кто вы? — спросил охранник.

— Ингеборг, независимая, — свое имя она постаралась выговорить так, чтобы «борг» прозвучало как фамилия, а «независимая» — как название издания.