Смертельные испытания - страница 8

Я был голоден, но Вейнис велел мне ничего не есть, когда я проснусь — если будет туго, несколько лишних фунтов могут стать разницей между жизнью и смертью.

Мистер Джутинг и Вейнис пришли за мной, когда пришло время. Оба были в своей лучшей одежде, мистер Джутинг в ослепительном ярко-красном, Вейнис — в тусклый коричневый костюм.

— Готов? — спросил Вейнис.

Я кивнул.

— Голоден?

— Ужасно!

—Хорошо, — улыбнулся он, — я накормлю тебя лучшей едой в твоей жизни после Испытания. Думай об этом, если встретишься с проблемами, — это помогает оптимистичнее смотреть в будущее.

Мы пошли вниз по освещенным факелами туннелям к Водному лабиринту, Вейнис шёл впереди меня, мистер Джутинг и Хоркат за мной. Вейнис нёс пурпурный флаг в знак того, что он сопровождает вампира на Испытание. Большинство вампиров, мимо которых мы проходили, делали странный жест, когда видели меня: положив конец среднего пальца правой руки на лоб, кончики пальцев безымянного и указательного пальцев — на веки, а большой палец и мизинец широко разводили по сторонам.

— Что это они делают? — спросил я Вейниса.

— Обычный жест, — ответил он. — Мы называем его знаком прикосновения смерти. Это означает «и в смерти обретёшь ты славу».

—Я бы скорее сказал, что они просто пожелали мне удачи, — пробормотал я.

— Это не совсем то же самое, — Вейнис тихо засмеялся. — Мы верим, что боги вампиров уважают только тех, кто пал смертью храбрых. Они благословляют нас, когда вампир встречает смерть гордо и проклинают нас, когда один из нас умирает недостойно.

— Так они хотят моей смерти для их же блага, — саркастически усмехнулся я.

— Для благополучия клана, — поправил меня Вейнис серьёзно. — Вампир с хорошей репутацией всегда действует во благо клана для достижения собственного благополучия. Даже в смерти. И этот жест напоминает тебе об этом.

Водный Лабиринт построен в яме в полу большой пещеры. Если смотреть сверху, он похож на огромную квадратную коробку. По сторонам ямы стояли 40 или 50 вампиров, больше, чем пещера могла вместить. Там были Гэвнер и Курда, Себа Нил и Арра Грацис… и Мика Вер-Лет, Князь вампиров, который предложил подвергнуть меня Испытаниям.

Мика вызвал нас, серьёзно кивнул Вейнису и мистеру Джутингу, потом перевёл ледяной взгляд на меня. Он был одет в свою обычную черную одежду и смотрел даже суровее, чем мистер Джутинг.

— Ты готов к Испытанию? — спросил он.

— Готов.

— Ты знаешь, что тебя ждёт?

— Знаю.

— Есть только 4 выхода, и другим путём невозможно выбраться из лабиринта, — сказал он. — Если ты провалишь это Испытание, ты не попадёшь в Зал Смерти.

— Лучше я умру на кольях, чем утону, — проворчал я.

— Многие вампиры так думают, — согласился он. — Но не стоит сожалеть — вода отсюда не уходит.

Я насупился.

— И чем же это лучше?

— Стоячая вода не может стать ловушкой для души вампира, — объяснил он.

— О, это старый миф, — рассмеялся я. Многие вампиры верили, что если погибнуть в реке или потоке, душа останется в ловушке текущей воды. — Это не беспокоит меня. Я не хочу утонуть!

— В любом случае, я желаю тебе удачи, — сказал Мика.

— Ну нет, только не вы, — фыркнул я.

— Даррен! — крикнул мистер Джутинг.

— Это верно. — Мика остановил его взмахом руки. — Пусть мальчик выскажет своё мнение.

— Вы заставили меня пойти на эти Испытания, — сказал я. — Вы не считаете, что я стану хорошим вампиром. Вы будете рады, если я провалюсь, потому что это подтвердит вашу правоту.

— Твой помощник невысокого мнения обо мне, Лартен, — заметил Мика.

— Он молод, Мика. Он не понимает, какое ты занимаешь положение.

— Это не извиняет его. Молодые должны высказывать своё мнение.

Он обратился ко мне снова:

— Ты прав только в одном, Даррен Шен — я не думаю, что ты станешь хорошим вампиром. Что до остальных твоих слов… — Он покачал головой. — Вампиру не доставляет радость неудача другого вампира. Я искренне надеюсь, что ты докажешь, что я неправ. Сейчас нам нужны вампиры с хорошей репутацией больше, чем когда-либо. Я подниму бокал крови в твою честь, если ты выдержишь Испытания, и с готовностью признаю публично, что я недооценил тебя.

— О, — смутился я. — В этом случае, полагаю, я пожалею о своих словах. Без обид?