Смертельный способ выйти замуж - страница 5

— Удивительно, обычно он не любит чужих, — я обернулась на голос и заметила стоявшую неподалеку девочку. Ей оказалась леди Эмма Стенли, пятая дочь сэра Стенли, владельца Принца. С тех пор мы иногда стали встречаться на скачках и подружились, благо их фамильное поместье находилось всего за четыре квартала от нашей улицы. Мы бегали друг к другу в гости, ее отец был вполне прогрессивных взглядов и позволял дочке общение с представителями неаристократических кругов общества. Именно Эмма научила меня верховой езде, предоставив мне прекрасную лошадку, и лишь к Принцу нам обеим не разрешали подходить. Три года назад Эмме объявили, что она выходит замуж. Девятнадцать лет — вполне подходящий возраст. Она и не смела возражать, тем более жених был молод и хорош собой, лорд Бошан, член нижней палаты парламента, настоящий джентльмен.

Я была рада за подругу, но через пару месяцев после венчания открылась ужасная правда. Оказывается, молодой супруг предпочитал уделять больше внимания своему другу, чем законной жене. Я видела этого приятеля на свадьбе, Аден Лесли. Высокий, хрупкий, словно девушка, молодой человек, с томными карими глазами и длинными волосами. Как мне сказали, юноши были дружны еще со школы, ну просто как братья, ходили везде вместе, даже на свадебном ужине Аден сидел по левую руку от Руперта, а Эмма по правую. Об их слишком близких отношениях она узнала случайно, застукав за пикантным занятием прямо в их спальне. С тех пор супруги стали практически чужими, а лорд Бошан уже в открытую игнорировал жену.

— Дорогая, помнишь, ты рассказывала мне про те особые вечеринки у графини Мадлен Мелори, — спросила я у подруги. Эмма встрепенулась, ее щеки покрыл нежный румянец. — Мне нужно одно приглашение.

— Каринтия, ты же понимаешь что это за приемы, — девушка приподняла бровь и улыбнулась. — Я думала, ты более пуританских нравов.

Мы поднялись в ее комнату, и подруга достала из секретера пачку приглашений на различные мероприятия. Леди Бошан пользовалась успехом в обществе. Наконец она выбрала абсолютно белый конверт, без всяких надписей, внутри лежал маленький лист плотной голубой бумаги.

— Возьми, только он на мое имя, — подруга протянула мне приглашение.

— Эмма Смит, — нахмурилась я, прочитав серебристую надпись.

— Там все Смиты, — хихикнула Эмма. — Можешь не сомневаться, никто в своем уме не раскроет настоящего имени гостя.

— Спасибо, — поблагодарила я.

— Не знаю, что ты задумала, но будь осторожна, это может плохо кончиться, — подруга покачала головой.

Я в нерешительности уставилась на маленький клочок плотной бумаги, зажатый в моей ладони, минута слабости, но я тут же спрятала все сомнения подальше и убрала приглашение в ридикюль.

— Не беспокойся, все будет хорошо!

— Пообедай со мной, я сейчас практически все время одна, — грустно заметила Эмма. — Мой неуважаемый супруг сейчас на южных водах, поправляет свое здоровье после серьезного расстройства желудка.

— Ты постаралась? — я хихикнула, зная, что подруга использует любую возможность, чтобы досадить мужу обманщику.

— Скорее перестаралась. Руперт три дня не вылезал из уборной, такой запашок стоял на втором этаже, слуги ходили с бельевыми прищепками на носу.

— Ты не пробовала просить у него развод? — я не решалась спросить раньше, в нашем обществе не принято расторгать браки.

— Тогда меня отлучат от двора, перестанут приглашать на приемы, — Эмма закусила губу. — Стать отверженной я пока не готова.

Мне было очень жаль подругу, хотелось ее поддержать. Но, кроме слов утешения, я ничем не могла ей помочь. Я с удовольствием составила Эмме компанию за обедом, роскошный луковый суп, запеченные устрицы под сырной корочкой и стакан восхитительного столового вина значительно подняли настроение.

Затем Эмма настояла на том, чтобы выбрать для меня наряд из ее гардероба. Она открыла необъятный шкаф и достала сиреневое шелковое платье. На мой взгляд, декольте было слишком глубоким, а мне, в отличие от Эммы, особо похвастаться было нечем.

— Может, что-нибудь поскромнее?

— Доверься мне, это самый лучший вариант, ты же не хочешь чувствовать себя белой вороной среди приглашенных.