Смертники доброй воли - страница 19

В административном здании тем не менее было уютно. Табита пригласила новоприбывших в первую же большую и пустую комнату, определённо служащую для приёма, судя по наличию нескольких столов и большого количества стульев, где их уже ждали. Растерянно махнув вставшей при их появлении Дилайле, черноволосой и смуглой — редкое явление — тере с зелёными пронзительными глазами и, кажется, оставшейся внешне такой же, какой Адамас запомнил её с их первого знакомства восемь лет назад, почти проигнорировав дюжего пеланна примерно её возраста — лет тридцати, — хорон сосредоточил своё внимание на своём ровеснике-эрбисе, развалившемся в одном из кресел и насмешливо смотревшем на них с Кристианом.

— Герберт? — спросил он прежде, чем Табита успела что-то сказать. — Ты что тут делаешь?

— Отдыхаю, — в тон ему отозвался эрбис, такой же лохматый, как его отец, и сухопарый, как мама Табита. — А что?

— Вы проходите, — пригласила Табита, бросив на сына испепеляющий взгляд. — И знакомьтесь: управляющая мицевским отделением Дилайла Шштерн и заведующий отделением МД Эрих Мариавель. Дилайла, Эрих, ваш новый коллега — Джей Дьямов и подопечные со стороны ГШР под именами Матиас и Кёртис Храбровы. Остальное озвучивать не буду, пожалуй. Бельфегор подойдёт?

— Обещался вот-вот, — оскалил ослепительно белые зубы в улыбке Эрих, вставая и протягивая Джею огромную ладонь. — Он был несказанно удивлён, услышав, кого мы тут ждём…

Эрих, казалось, занимал собой всю комнату — Адамас до него был уверен, что, часто видя Рафаэля, адекватно воспринимает людей в два раза крупнее себя, но теперь не мог оторвать от него взгляда. Грива двухцветных волос — жёлто-серая — не шла ни в какое сравнение с вечно коротко остриженными волосами хиддра, и создавалось впечатление, будто она растёт в том числе и на спине. Такими же внушительными были брови на широком лице, почти сливающиеся с линией волос из-за низкого лба — зато глаза оказались маленькими, почти без белка, и очень цепкими. Вёл себя Эрих добродушно, однако Адамас немедленно осознал, что не захотел бы оказаться его врагом.

— Мне не выпало удовольствия с ним пообщаться, — Табита прошла к Дилайле, молча изучавшей Адамаса. — Он как, не против такого соседства?

— Это же не Аспитис. У него к Страховым особых претензий нет. Особенно учитывая, что при недавнем нападении он остался жив только благодаря самоубийственной обороне гэшээровцев, — хмыкнул Эрих, и где-то совсем близко хлопнула дверь. Все дружно повернулись ко входу в приёмную — чтобы увидеть ступившего в неё смуглокожего хорона-брюнета двадцати трёх лет, уже знакомого Адамасу по фотографии, с холодными, жёлтыми как солнце глазами, военной выправкой и безучастным выражением на породистом лице, каждая чёрточка которого, казалось, была выточена чьими-то умелыми руками.

— Честь имею, — чуть склонил он голову в сторону Джея и сосредоточил внимание на Адамасе и Кристиане. — Так-так… и кто из них кто?

— Ориентируйся по волосам, — хмыкнул Эрих и указал на Адамаса. — Пыльные и короткие — сынок Рэкса, серебряные и длинные — его племянник. Так-то они почти что близнецы!

— И в самом деле, — задумчиво согласился хорон, неотрывно разглядывая их обоих, и Кристиан, не выдержав, огрызнулся:

— Мы тебе не звери в зоопарке, хватит пялиться! Устроили тут цирк с конями, жалко, ни одного билета не продали!

— Дилайла, моя личная просьба, объясни деткам про субординацию, — сказал Бельфегор, усмехаясь углом губ и всё так же глядя на закипавшего Кристиана. — Ещё молоко на губах не обсохло, а всё туда же.

— А ты много ли навоевал, самопровозглашённый генерал? — вступился за кузена Адамас, и Джей поспешил вмешаться:

— Приношу свои извинения за несдержанность. Путём учения это будет искореняться в первую очередь.

— Надеюсь, — хмыкнул Бельфегор и наконец отвернулся от младших Страховых. — Моё присутствие больше не нужно?

— Нет, ты абсолютно свободен, — великодушно разрешила Табита, и хорон, приложив пальцы к воображаемой фуражке, откланялся.

— Чтоб первый и последний раз! — грозно посмотрел на подростков Джей, невольно чувствуя себя воспитателем в детсаду, и те под его пылающим взглядом неохотно кивнули.