Смотритель - страница 6

Уголовное урегулирование несомненно приняло ее кодекс разрешения, и она позволила компьютеру полета ИТК взять средства управления шаттла для заключительного подхода и приземления.

Это хорошее чувство, фактически, чтобы расслабиться - даже в течение нескольких минут - и дать отдых ее мозгу от бесконечного принятия решений. Это была вынужденная мера за прошлые несколько дней. Отметьте, благословите его, быть столь же благосклонной, как мог быть гражданский брак, никогда не подвергая сомнению, часы она потратила далеко от него (даже когда они были вместе), никогда не требуя, что бы он был более важным чем те вещи, которые Звездный флот бросил перед нею, чтобы утвердить.

Даже когда Медведь заболел, бедный ангел, Марк взял ее к ветеринару, не спросив, позволяя большой собаке проехать целую дорогу с головой на ее коленях, даже при том, что это означало волосы серовато-коричневого цвета на его брюках остальную часть недели. Джейнвей знала, насколько она очень не хотела иметь дело с шерстью собаки.

Почему все рушиться сразу? она спросила себя с утомленным вздохом. Часть ее все еще не простила себя за то, что она передала Медведя этим утром, все еще без идеи, почему собака внезапно раздулась почти на семь килограммов и попала в постоянную ленивую вялость. Если что-нибудь произойдет с нею, в то время как я ухожу, то я буду ненавидеть себя.

И если что-нибудь произошло бы с ее своенравным офицером охраны, потому что она не могла вытащить Вояджера из порта только одним днем раньше, она ненавидела бы себя за это, также. Не было никакого способа потерять это.

Сопровождающий в главных воротах ожидал ее. Ходьба через яркую, открытую область, отделяющую два самолета, назначенные на это улаживание от фактического средства, где разместили задержанных, Джейнвей, которая восхищаются сладости воздуха, красоте лазурного неба. Я нуждаюсь в каникулах, решила она. Плохой выбор времени для этого. В воротах она прошла проверку голоса и сетчатки глаза, и даже не прошла второй барьер прежде, чем система обеспечения безопасности сообщала ей, “Задержанный Томас Э. Пэрис находится в быстроходной моторной бухте ремонта. Хотели бы Вы взять автомобиль безопасности?”

“Нет”, она сказала это. “Я пройдусь.”

У них не могло быть много посетителей уголовного учреждения, задержанные, которых она видела, не казались особенно интересующиеся ее прибытием. Она не могла предположить, что они знали, что она приедет. Более вероятно, прибытие чиновника Звездного флота означало только проблему кому-то в пределах этого здания, и никто особенно не хотел попадаться на глаза.

Она нашла Пэриса на тротуаре вне бухты ремонта, единственный задержанный в поле зрения. Его верхняя половина туловища была скрыта ниже некоторого длинного, приземистого элемента оборудования с силовой катушкой размером с астероид, его рубашка, брошенная небрежно по пульт управления машины и плазменный резак, вспыхивающему аритмично от где-нибудь около него с глаз долой. Джейнвей знала в деталях его назначения - уровень оборудования, которое ему разрешили использовать без наблюдения. Очевидная подвижность машины где он работал, чтобы восстановить - и отметила себе, что даже электронный ножной браслет, закрепленный к его правой ноге, не мог мешать ему бежать с острова, если бы он выбрал этот момент. Его могли найти, везде, куда бы он не сбежал, но это не могло предотвратить его спасение.

Факт, что он был все еще здесь, сказал что-то еще о его приверженности к собственной реабилитации, или о его познаниях. Она не знала, что он достаточно хорошо определил, что это было.

Вздыхая, чтобы очистить мысли и тело от неприязни ее обязанностей, она сжала руки за спиной.

“Том Пэрис?” Она вызвала его, как если бы только что подошла, не видя потребности дать ему любое преимущество.

Не этому ребенку.

Крутящийся свет под низом машины резко замер, оставляя диффамацию темноты ее видения, как эхо его яркости.

Пэрис плавно выдвинул себя из-под низа и щелкнул щитком, который скрывал его глаза, как если бы снимал чрезвычайно шикарную и дорогую пару темных очков. Пот струился вниз с середины его груди через плоский живота, и Джейнвей отметила, что его бледная кожа была немного розовой ниже линии воротника и выше его манжет. Не привыкший к яркому зимнему солнцу Новой Зеландии и слишком гордый, чтобы переместить себя внутрь, когда дневной свет угрожал сгореть. Это указало на специальный тип глупости, сохраненной для молодых людей, которые чувствовали, что имели что-то, чтобы доказать, но не имели подсказки, как это должно быть.