Снежная королева - страница 31
Конечно, она не видела Николаса, но почему-то была уверена, что он улыбается.
— Не хочешь поехать со мной на пикник?
Джессику слегка напугал его решительный напор. Этот мужчина действительно не отступится просто так.
— А если я откажусь, что ты будешь делать? Уединишься в студии и станешь писать картину?
Он рассмеялся.
— Что-то вроде того.
От этого смеха по телу Джессики прошла сладкая дрожь. Она и представить себе не могла, что простой смех может быть таким притягательным и влекущим, таким сексуальным.
— А как насчет маленького компромисса?
— В смысле?
— Я приеду к тебе посмотреть, как ты рисуешь, а потом мы поедем на пикник.
Похоже, Николас ни капельки не удивился.
— Ты действительно этого хочешь?
Джессика улыбнулась, хотя он и не мог видеть ее улыбки.
— Но ты же видел, как я работаю.
— У меня все гораздо скучнее, уверяю тебя. Куча пыльных холстов, банки с краской и растворителем…
— Так мы договорились?
— О’кей! — с готовностью отозвался Николас.
— Тогда я через пять минут выхожу. Жди.
Джессика была уже одета к выходу, оставалось только взять из спальни запасные темные очки — день обещал быть солнечным. Она подумала, что надо бы захватить с собой что-нибудь из еды. Но дома не было ничего, кроме фруктов и хлеба. Джессика решила заехать по дороге в супермаркет и купить чего-нибудь вкусненького. Что и сделала.
К Николасу она приехала аж с четырьмя пакетами, набитыми едой.
— Если я пригласил тебя на пикник, — возмутился он, забирая у нее пакеты, — это не значит, что ты должна закупать еду!
— Но ты же кормил меня обедом…
— Ты мне ничего не должна.
Она пошла следом за ним в кухню.
— Не должна. Но я девушка независимая. Прошу запомнить.
Пока он разбирал продукты, она наблюдала за ним. Джессика в первый раз видела Николаса в футболке без рукавов, обрезанных джинсах и пляжных шлепанцах.
Он как будто прочел ее мысли.
— А ты что думала? Что я работаю в студии в такой пелерине, как у средневековых художников, и в берете с пером? — Он рассмеялся, подошел к ней и провел рукой по ее щеке.
Джессика невольно отпрянула. Он почувствовал ее растерянность и решил разрядить обстановку.
— Ну что, пойдем в студию?
Николас взял ее за руку и повел за собой.
Студия располагалась в отдельном помещении, соединенном с домом крытой стеклянной галереей. Это было просторное светлое помещение с окнами во всю стену и наполовину застекленным потолком. Три мольберта, холсты, натянутые на рамы, тюбики и баночки с краской — все это содержалось в идеальном порядке. И только яркие пятна краски, засохшие на дощатом полу, говорили о том, что это все-таки рабочая студия.
— Тебе для работы нужна тишина? Шум не раздражает?
— Все зависит от настроения. И еще от того, какая муза меня вдохновляет.
Он испытующе посмотрел на Джессику.
Эта студия была для него своеобразным святилищем. Сюда он приводил лишь немногих избранных. Комната эта слишком многое говорила о характере ее хозяина. А Николас по натуре был человеком скрытным и раскрывался лишь перед самыми близкими друзьями.
— Скажи, куда мне встать или сесть, пока ты будешь писать.
— Ты не хочешь здесь все посмотреть?
— Я думаю, ты сам покажешь, что захочешь, — отозвалась Джессика.
— Садись вот сюда. А я пока буду делать одну абстракцию для благотворительного аукциона, который состоится на той неделе.
Как завороженная, Джессика наблюдала за тем, как Николас превращает чистый холст в произведение искусства. Сначала он изобразил яркий цветовой фон — дерзкими, размашистыми и уверенными мазками. Прошел час, другой… Джессика не замечала, как идет время. Процесс творчества захватил ее целиком, пусть даже она не совсем понимала композицию и смысл этой абстрактной картины. Ей просто нравилось наблюдать за тем, как работает Николас. Он весь без остатка отдался работе. Он будто погрузился в пространство творимой им картины.
Джессике было ужасно интересно взглянуть на его готовые работы. И не из праздного любопытства. Его картины действительно интересовали ее, потому что она уже поняла, что в каждую свою вещь Николас вкладывает частичку души. Может быть, в другой раз она и попросит его показать ей картины. В другой раз…