Снова на Луне - страница 11
Красавчик приоткрыл дверь люкс-кабинета и внимательно осмотрел его содержимое через щёлочку. Убедившись, что опасность ему не грозит, он вошёл и остановился с безразличным, отсутствующим видом. У него были большие скучающие глаза с длинными ресницами, над верхней губой чернели тоненькие усики, и к этой губе, казалось, прилипла длинная тоненькая сигаретка.
Пупс поднялся со своего места, сделал шаг навстречу и прижал Красавчика к груди.
Тот в ответ слегка похлопал Пупса по спине, затем они молча разошлись, и Красавчик развалился в кресле, стоявшем в самом углу кабинета. На потупивших глаза Спрутса и Жулио он даже не взглянул.
— Дорогой друг, — заговорил Пупс, — у меня к вам есть небольшое, но чрезвычайно важное и срочное дело.
— Да, да, чрезвычайно срочное! — подтвердил Спрутс.
Красавчик медленно, всего на одну секунду, перевёл на него свой взгляд, и Спрутс понял, что ему следует сидеть молча.
— Завтра утром должна начаться массовая распродажа акций компании «Космические поставки», — начал излагать дело Пупс. — До этого времени необходимо выкрасть все акции прямо из типографии, вы понимаете?
Красавчик ухом не повёл.
— Возьмите сколько вам надо своих людей, наймите два грузовика и вывезите коробки куда-нибудь подальше, в поле. Побрызгайте коробки бензином… ну и так далее, вы меня понимаете.
— Сколько? — нехотя процедил сквозь зубы Красавчик.
— Тридцать… нет, пятьдесят тысяч.
— Вам нужно сжечь этих акций?
Красавчик всегда говорил в особой манере, свойственной только коротышкам его круга. Пупс согласно закивал головой.
— Так зачем куда-нибудь везти? Пусть их горят прямо там, в типографии. Вам же обойдётся дешевле.
Пупс хлопнул себя по лбу:
— Как же я сам не догадался!
— Пишите чек.
Перед тем как заполнить листок в чековой книжке, Пупс на мгновение заколебался, прикидывая цифру, и покосился на Красавчика. Тот небрежно оттопырил два пальца.
«20.000 фертингов», — вывел Пупс, оторвал листок и протянул Красавчику.
— Читайте утренних газет, — обнадёжил тот и, не прощаясь, вышел.
Пупс, Спрутс и Жулио высунулись в зал и увидели, как Красавчик поманил кого-то пальцем. Двое в пёстрых цилиндрах тотчас к нему приблизились. Выслушав короткие наставления, они кивнули и исчезли.
Пупс тоже удовлетворённо кивнул и предложил занять места за столом.
— Вот так, — сказал он, когда все трое расселись. — Теперь у нас в запасе по крайней мере несколько дней. Используем их так, чтобы учёные ослы Альфа и Мемега забыли всё, чему их когда-то учили.
Мы узнаём, что иногда г-н Пупс помещает своих гостей в несравненно худшие условия, нежели те, в которых проживает он сам
Мигу и Крабса поместили в крошечную постройку на хозяйственном дворе — будку, предназначенную для хранения инструмента и орудий труда. Здесь были свалены лопаты, грабли, тяпки, мотыги и одна трёхколёсная тачка. Здесь не было ни электрического освещения, ни окон, зато в носы гостей сразу шибанул крепкий до головокружения запах навоза.
Снаружи опустился крючок, и охранники преспокойно удалились. Стало тихо.
— Ушли? — недоумённо сказал Мига.
Он осторожно подёргал дверь, отметив, что хлипкий запор заскрипел, легко поддаваясь нажиму.
— Дайте-ка сюда что-нибудь…
Крабс нащупал черенок лопаты и протянул Миге. Тот просунул лопату в щель, надавил на рукоятку — и крючок со звоном отлетел в сторону. Мига и Крабс вышли на порог и на секунду остановились, прикидывая в темноте, куда следует дать дёру.
— Ерунда какая-то, — проворчал Крабс. — Этот Пупс строит из себя непонятно кого, а приличный замок купить не может.
— Богачи все такие скряги, — подтвердил Мига.
И тут в ночной тишине со всех сторон послышались какие-то странные звуки: множественные шаги и учащённое дыхание. Скользнувший по участку свет дежурного прожектора осветил картину, от которой у беглецов мороз продрал по коже: со всех сторон к ним целеустремлённо бежали чёрные поджарые собаки. Их было много, они были высокие и мускулистые. Движения у них были тренированные, пружинистые и уверенные.
Мига и Крабс метнулись обратно в будку, но вместо того, чтобы захлопнуть за собой дверь, принялись в панике выталкивать друг друга вперёд. В этой глупейшей и постыдной потасовке, когда злобное рычание собак приблизилось вплотную, Крабс в бешенстве и отчаянии зашипел: