Снова на Луне - страница 9

Пупс очень любил сладкое, поэтому его ужин состоял в основном из всевозможных пирожных, бисквитов, запеканок, муссов, желе, самбуков, парфе, суфле и заканчивался большим тортом из мороженого.

Закусив для начала своими любимыми фирменными блинчиками с абрикосовым вареньем, Пупс принялся было за сладкий, сочащийся вишневым сиропом фисташковый рулет, как в дверь люкс-кабинета осторожно постучали. Пупс недовольно обернулся и увидел метрдотеля.

— Господин Спрутс и его секретарь господин Жулио, — доложил тот. — Изволите принять?

— Да, пусть заходят, — с огорчением вздохнул Пупс. — Принесите для них приборы.

Появление здесь Спрутса, да ещё в сопровождении личного секретаря, было делом необычным. Это могло означать, что стряслось нечто неприятное и не терпящее отлагательств. Так оно и вышло.

Вошедшие сухо поздоровались, сели за стол, сняли шляпы и положили их на колени.

Пупс, разумеется, оставался в своём цилиндре. На его любезное приглашение присоединиться к ужину Спрутс мрачно проговорил: «Благодарю вас, я не голоден».

Однако его секретарь Жулио от угощения не отказался, и официант водрузил ему на тарелку кусок сливочного торта.

На сцене началось выступление факира, который заглатывал целиком лезвия сабель и выдыхал клубы пламени. В полумраке зала разносились возгласы напуганных малышек.

— Дело чрезвычайно неприятное, — заговорил Спрутс, приблизив лицо к собеседнику.

В отблесках пламени опущенные уголки его рта и маленький крючковатый нос приобретали зловещие очертания. — В ближайшее время на Луне могут опять появиться приборы невесомости!..

— Да что вы говорите! — удивился Пупс. Это известие его не испугало, он подумал, что земные коротышки решили возобновить полёты на Луну, и тут же начал быстро прикидывать, какие выгоды можно будет извлечь из этого факта, если подойти к делу с умом и без паники. — Что вы говорите! Неужели к нам опять летят эти неугомонные земные коротышки?

— Нет, теперь всё обстоит как раз наоборот. Это у нас тут нашлись умники, которые хотят лететь на Большую Землю. Они собираются наладить поставки магнитного железняка с Земли. Расфасовывать его маленькими аккуратными кусочками, затягивать в фирменную упаковку и продавать как обыкновенные батарейки, только в сотни, в тысячи раз дороже!

— И тогда…

— Не мне вам это объяснять. Свободная торговля невесомостью приведёт к ужасной, невообразимой катастрофе!

Пупс перестал есть и на минуту задумался. Пустить такое дело на самотёк, конечно, нельзя. Следовало либо перекупить эту идею, либо похоронить её раз и навсегда. Первый вариант сулил фантастическую прибыль, однако был чреват новым воцарением на Луне полнейшей неразберихи, которая на этот раз ещё неизвестно чем кончится… Да, конечно, необходимо пресечь эту идею с самого начала.

— Кто же додумался продавать невесомость? — спросил Пупс.

— Двое учёных ослов из нашего давилонского планетария — Альфа и Мемега. Им вроде бы перестали выделять деньги на их дурацкие изыскания, вот они и додумались открыть свой собственный бизнес. Как только им пришла в головы столь дикая мысль!..

— Так что за проблема? Нужно просто дать им денег на эти изыскания и ещё немного на личные нужды… Пусть занимаются наукой и не суют нос в чужие дела.

— Поздно! — Спрутс достал из-за пазухи вечернюю газету и развернул. На первой странице красовался броский заголовок:

АКЦИОНЕРНОЕ ОБЩЕСТВО

«КОСМИЧЕСКИЕ ПОСТАВКИ».

Заголовки помельче были тоже довольно выразительны: «Карманная невесомость для каждого состоятельного коротышки!», «Даровая энергия вскладчину на каждый бедняцкий хутор!», «Новые перспективы развития науки и техники!», «Остановите безумный проект Альфы и Мемеги!» — и тому подобные противоречивые лозунги, вопиющие радостью или отчаянием, бросались в глаза читателю.

Продажа акций объявлялась с завтрашнего утра, представительства компании и пункты продаж открывались одновременно во всех двенадцати крупных городах подлунного мира.

В газете был также рисунок новой, карманной модели прибора невесомости в виде небольшой коробочки со сменным элементом магнитного железняка. Срок годности такой магнитной «батарейки» мог колебаться от трёх месяцев до полугода. Её ожидаемая цена была тысяча фертингов.