Снова с тобой - страница 59
Войдя в комнату, она сразу же увидела возле стола свою дочь, поглощенную цветными мелками и книжкой с картинками, которые кто-то предусмотрительно предложил ей. Ноэль воспрянула духом.
Эмма подняла голову, и ее личико просияло.
– Мамочка!
На ней был ярко-желтый сарафан с оборочками и нагрудником в форме сердечка; темные волосы кто-то аккуратно заплел в две косички и завязал пышными розовыми бантиками – домашний обычай, явная любезность бабушки Ван Дорен. Спеша слезть со стула, девочка зацепилась пряжкой сандалии за кружевной подол сарафана и чуть не упала. Ноэль вовремя подхватила ее.
Она крепко прижала к себе дочь.
– О, детка! Ты знаешь, как сильно мама соскучилась по тебе?
Эмма высвободилась из объятий и широко развела руки.
– Вот так! – выпалила она.
Пожилая полная женщина с головой в мелких кудряшках, как у пуделя, и ярко-зеленом брючном костюме встала из-за стола и назвалась миссис Шефферт. Ноэль чуть не вывихнула ей руку в порыве благодарности, когда миссис Шефферт вместо того, чтобы остаться на своем посту, проводила их с Эммой в пустой кабинет и удалилась, оставив дверь приоткрытой. К счастью, Ноэль быстро поняла, что ее порыв будет выглядеть странно, а она не могла допустить, чтобы миссис Шефферт сочла ее поведение неадекватным.
Едва они остались вдвоем, Эмма заглянула в пакет.
– А что ты мне принесла, мамочка?
– Винтики и гвоздики, и щенячьи хвостики. – Это была давняя шутка, но Эмма заулыбалась ей.
Ноэль села на ковер, скрестив ноги, а Эмма сразу плюхнулась к ней на колени, причем так резко, что у Ноэль перехватило дух. Но она даже не поморщилась. Наблюдая, как пятилетняя девчушка роется в пакете, радуясь каждому подарку, Ноэль почувствовала себя счастливой.
Как ни странно, разлука не ожесточила Эмму. На большее Ноэль и не рассчитывала. Она не надеялась даже на такой подарок судьбы. Внезапно она поймала себя на желании говорить шепотом, чтобы не развеять чары.
Через полтора часа, когда Эмме надоело играть в принесенные Ноэль карты, она принялась причесывать длинные белокурые волосы Барби. С головой, сплошь утыканной заколками-бабочками, кукла напоминала пациентку, подготовленную для компьютерной томографии.
– Мама, а когда мы поедем домой, к бабушке? – вдруг спросила Эмма.
У Ноэль сжалось горло.
– О, милая… боюсь, не скоро. Во всяком случае, не сегодня.
Эмма вскинула голову, и ее чистые доверчивые голубые глаза затуманились.
– Почему?
«Потому, что твой отец – чудовище». Ноэль заморгала и принужденно улыбнулась. Ей показалось, что эту улыбку вырезали у нее на лице осколком стекла.
– Помнишь, как мы перебрались к бабушке сразу после того, как она вернулась из больницы?
Эмма живо закивала.
– Мы заботились о ней, потому что она была у доктора и ей сделали… рацию.
– Правильно, операцию. Но была и другая причина. Помнишь, я объясняла тебе, что мы с папой больше не можем жить вместе?
– Угу. – Похоже, Эмма воспринимала как само собой разумеющееся тот факт, что папы и мамы не всегда живут вместе. Примета времени, вздохнула Ноэль. В начальной школе Монтессори, где училась Эмма, почти у трети ее одноклассников родители были в разводе. – Папа сказал, что теперь все будет по-другому.
Ноэль с трудом сглотнула.
– А что еще говорил тебе папа? – Ей стоило немалых усилий говорить спокойным тоном.
– Что я побуду с ним, пока ты не вернешься домой. – Личико Эммы сморщилось так, что у Ноэль заныло сердце. – Мама, а когда ты вернешься?
– О, детка… – Со сдавленным возгласом Ноэль притянула дочь к себе и крепко обняла. – Ты помнишь, как бабушке было трудно самой ходить в ванную и мне пришлось помогать ей?
– Как когда ты мыла меня?
Ноэль пригладила ей волосы.
– Не совсем, но отчасти да. Вот и теперь бабушке не обойтись без моей помощи.
– А я умею помогать. Я сама буду мыть бабушку.
– Ты у меня помощница, – согласилась Ноэль, изнемогая от боли в сердце.
– Как в тот раз, когда я нашла бабушкино лекарство под кроватью. Она дала мне целый доллар и сказала, что я ищу вещи лучше всех.
– Ты во всем самая лучшая. – У Ноэль дрогнул голос. – Мы по-прежнему будем видеться. Как можно чаще.