Сны, эволюция и воплощение ценностей том 1 - страница 13

Может быть, я сделала все, что должна была. Может быть, огонь моей жизни подходил к своему естественному завершению. Зачем пытаться снова вдохнуть в него жизнь, особенно если его первоначальная радость навсегда исчезла? Возможно, этот курс был лучше, чем решимость и болезненные неудобства, которые могли потребоваться для продления жизни. Поэтому я была в какой-то степени лишь наполовину встревожена, услышав, как мой собственный голос из какого-то странного внутреннего существа замедлился. В нем появилась дрожь, как будто гласные и согласные имели бесконечные пробелы — неровные края — и какая-то часть меня ускользала, как дым, даже между моими словами.

(11:35. "Дай мне расслабиться на минутку", — сказала Джейн. Ее темп был быстрым. Затем медленнее:)

Мой слух начал подводить, сначала постепенно. Пусть люди говорят вокруг меня, подумала я: мне теперь все равно. Затем с ошеломляющим эффектом я обнаружила, что однажды почти полностью оглохла. Здесь не было мягкой убаюкивающей тишины, потому что отсутствие звуков пугало меня сильнее всего, что я могла вспомнить. (Долгая пауза.) Был ли Роб в комнате? Если бы я не могла его видеть, то не смогла бы сказать. Стоял ли он, защищая, прямо за моим стулом, или готовый помочь мне в моих маневрах в постели, или он был на кухне, в нескольких комнатах от меня? Не было слышно звука шагов по ковровому покрытию, никакого явного намека на активность. Это переживание прервало мое отступление. Я помню, как почему-то ощутила всю тишину вокруг себя как неприступную белую стену. И в скобках: (Я не знаю, почему я так себя чувствовала, но я так и чувствовала.) Я не могла умереть глухой (сказала Джейн со смехом в 11:45). Думаю, я представляла себе, что все закроется постепенно. Я, конечно, не планировала, что одно чувство внезапно отключится.

Следующие несколько дней, в середине февраля 1982 года, я была полна решимости устранить проблему со слухом — и, по крайней мере, на одном уровне, именно эта решимость привела меня, наконец, в отделение неотложной помощи больницы.

У нас не было семейного врача, к которому можно было бы обратиться, но благодаря неоценимой помощи дорогого друга, который также был медсестрой, мы записались на прием к врачу в больнице.

(11:50 утра. Мы остановились пообедать. Джейн продиктовала свой материал точно так же, как и 1 и 5 апреля, не впадая в транс. И я сказал ей, что почти уверен, что, когда я вернусь к завершению заметок для книги Сны, я добавлю к ним много личного материала. Она не возражала, хотя я уверен, что в прежние годы она сделала бы это — и энергично.)

Однако мы не вернулись к "работе", пока не насладились ужином под крышкой, который приготовил для нас любящий сосед. К тому времени наша приходящая медсестра пришла и ушла. Я быстро сбегал по делам в аптеку и супермаркет и написал два письма корреспондентам, объяснив, что у нас нет времени на посетителей. Однако в моих усилиях оказалось больше, чем немного иронии и юмора, потому что не успел я запечатать второе письмо, как раздался стук в парадную дверь дома на холме. Там стоял неожиданный посетитель: молодая женщина-юрист, прилетевшая в Эльмиру из Сан-Франциско, чтобы повидаться с Джейн. Хотя Джейн была далеко не в лучшей форме, она целый час обсуждала с ней личные проблемы звонившей. Я вздремнул, как только леди ушла.

(Этим вечером (16 апреля) Джейн предложила посидеть за столом в нашей гостиной, пока я буду читать ей утреннюю диктовку. Но вместо этого: "Ну, я думаю, что сегодня вечером я сделаю что-нибудь с Сетом", — объявила она, скорее к моему удивлению, — "но это совсем ненадолго…" Это второй раз, когда она говорит за Сета с тех пор, как вышла из больницы. Когда она вошла в транс в 7:39, в ее голосе Сета была отчетливая дрожь — явно более выраженная, чем 12 апреля, — и трудно определяемая отдаленность. Она говорила со многими долгими паузами. Я думаю, что в следующих отрывках Сет довольно четко излагает свои прошлые убеждения, свое нынешнее состояние и то, как далеко ей еще предстоит продвинуться в решении своих задач. [Не то чтобы я был безучастным свидетелем всего этого, конечно. Я глубоко вовлечен в это дело.]