Сны, эволюция и воплощение ценностей том 1 - страница 20

(9:10.) Конечно, Сет не мог жить мою жизнь за меня. Он также не мог руководить жизнями других людей за них (подчеркнуто), но с годами я начала испытывать все большее и большее чувство ответственности за людей с физическими проблемами, которые писали, требуя помощи Сета или моей. Их потребности — и мои собственные — казалось, перечеркнули великую надежду, которую Сет хотел и действительно мог предложить: вливание понимания и осознания, которое могло бы устранить стереотипы убеждений, держащих человека в старых рамках.

С конца 1960-х годов, когда начались мои собственные проблемы, я упорно сопротивлялась медицинской помощи. Если бы я сломала ногу, я бы пошла к врачу, чтобы ее вправили. Я чувствовала, что смогу справиться со своими особыми трудностями в одиночку. (Долгая пауза.) Симптомы были достаточно очевидны: скованность, замедление движений и общая недостаточная подвижность. Я думала, что могу достаточно легко отслеживать свой собственный прогресс, поскольку я работала непосредственно со своим телом, без лекарств, которые могли запутать проблему, и ни с кем другим между мной и реальностью, которую я так хитро создала. Как еще я могла бы действительно чему-то научиться? Чем больше у меня было посредников между моим физическим состоянием и моими личными убеждениями, тем больше я оказалась бы в замешательстве.

(Длинная пауза в 9:21.) Я не уверена, где я провела черту. Например, если бы я почувствовала, что у меня сердечный приступ, я знала, что помчусь в больницу, но это было хроническое заболевание. Диагноз, о котором я упомянула на своем первом сеансе (1 апреля), дал точную конкретную причину: сильно сниженная активность щитовидной железы, ситуация, которая никоим образом не противоречит более широкой интерпретации Сетом моего физического состояния.

(9:25.) Должно быть, мне все еще нужно было, чтобы врачи сказали мне об этом. Сет был прав: я двигалась слишком медленно — а не слишком быстро, как я опасалась. Я слишком успокоила себя, слишком дисциплинировала, пока моей единственной надеждой не стало немедленно изменить свой курс.

Врачи пугали меня в детстве, когда моя мать уже была прикована к постели артритом, а мне поставили диагноз "гиперактивная щитовидная железа" — заболевание, которое, как сказала мне моя мать, могло привести к безумию и смерти. Если бы медицина имела какое-то отношение к наложению этого медицинского заклинания, то, очевидно, она могла бы быть весьма эффективной в его устранении.

(Длительная пауза в 9:35.) К прошлому году, когда мои симптомы ухудшились, я начала чувствовать, что жизненные разочарования перевешивают ее удовольствия. В нашей личной жизни происходили и другие досадные события. Компания, издававшая мои книги, Прентис-Холл, меняла свою структуру и политику. Мой давний друг и редактор там, Тэм Моссман, подумывал о том, чтобы уйти работать в другую издательскую фирму. И — очень неприятно для меня — появились повторяющиеся новости о том, что разные люди публично "выступали за Сета" и взимали достаточно большие гонорары.

(9:43.) Я чувствовала, что моя работа была испачкана, и более того, я была раздражена и разочарована теми читателями, которые, по-видимому, могли быть так увлечены этими другими Сетами. Как он уже много раз говорил, Сет говорит только через меня, чтобы защитить целостность материала. И это действительно тот контракт между ним и мной, который всегда гарантирует читателям подлинность работы Сета. В любом случае, все эти вопросы не давали мне покоя.

Теперь давайте посмотрим… Хорошо: Я надеюсь когда-нибудь рассказать всю историю моих физических и творческих проблем, которая на данный момент, конечно, не завершена. Большая часть этой настоящей рукописи "Сны", "Эволюция" и реализация ценностей" посвящена развитию личности, поскольку она в первую очередь связана с развитием вселенной: они едины. (Долгая пауза.) В стремлении человека внести творческие коррективы часто кажется, что вместо этого он добавляет досадные помехи в жизненную силу. Однако в конечном счете даже они становятся, в конце концов, конструктивными манипуляциями, цели которых, возможно, мы тогда не понимали.