Со служебного входа - страница 45

В камерах хранения Курского вокзала за год побывает 7 миллионов вещей. 27 тысяч, оказывается, своего владельца теряют навсегда. Сначала, однако, здесь надеются, что хозяин сыщется. Недавно поступившие вещи находятся на ближних полках. Как здесь говорят, «сначала мы вещи нянчим». Нянчат месяц. За это время подавляющее большинство забывчивых пассажиров спохватывается.

Впрочем, среди рассеянных клиентов камер хранения не только пассажиры. Иногда выясняется, что ими пользуются москвичи, которые никуда ехать не собираются. Кто-нибудь купит много картошки, яблок, апельсинов и, находясь возле вокзала, вспоминает, что ему надо торопиться. И несет свою тяжелую ношу в сейф, запирает ее на тайный шифр за пятнадцать копеек - до собственного востребования. Иногда, однако, случается, что не хватает времени вернуться за оставленным. Проходит три гарантированных дня, и комиссия освобождает ячейку от вещей просроченных.

С овощами и фруктами все обстоит сравнительно благополучно - ну, немного испортятся в тепле, без воздуха. Бывает, что оставляют мясо, кур в целлофановом пакете, торты, творог. Случается даже, что кастрюли со сваренной едой. О таких «вещах» легко догадаться, не вскрывая шкафа…

Иногда едущий в прачечную вспоминает, что не сделал более неотложных дел.

Случается, что в забытом ящике оказываются плохо сложенные, небрежно собранные вещи - одежда, обувь, посуда. Бывалые работники камер хранения делают опись таких вещей чуть насмешливо, заранее зная их судьбу. Владельцы их найдутся непременно! Придут вдвоем, немного смущенные, но ласковые. Эти люди поссорились. Кто-то сгоряча ушел из дому - наспех собрал вещи, накидал в чемодан, связал за четыре конца. Делал это нервно и небрежно, на глазах у обидчика. И ушел, вероятно хлопнув дверью, - как водится в таких случаях - навсегда. Чтобы не знали о ссоре посторонние, несет вещи на вокзал. Уже в этом видна надежда на примирение и возвращение. Если бы уходил (уходила) навсегда, то понес (понесла) бы нажитое туда, куда отправляется жить и ночевать.

Потом люди мирятся, любовь вспыхивает с новой силой, и они идут за вещами вместе, хотя оставлял их один. Они возвращаются очень торжественно - так пассажиры и провожающие не ходят.

Только не всегда эти примирения полны радости. Если среди поспешно набросанных и кое-как увязанных вещей много ложек, вилок и если предметы эти слишком старомодны, то наверняка хозяин их человек старый. Он обиделся на детей, ушел из дому, намереваясь не вернуться, но и надеясь втайне именно на это. Случается, что перенесшие потрясение беглецы оказываются в больнице. Они дают доверенность, подписанную врачом: вещи такие-то, ложки и вилки, поручается получить такому-то. Иногда, живые и здоровые, приходят за ними сами.

Как-то на вокзале приметили рослого заметного старика, с гордой осанкой, с большой, не полностью поседевшей бородой. Он несколько дней ночевал на лавках. Ночью не спал - грустно думал о своем, и у ног его смирно, не поднимая головы, лежала собака. А днем, наоборот, засыпал. В самый круговорот, в самый гам, но тогда не спала собака, скалилась, когда кто-нибудь хотел сесть рядом. Она не отходила от спящего, хотя поводок, выскользнув из рук, лежал на полу.

Потом старик пришел с женщиной средних лет. Она держала его бережно за руку, была ласкова, старалась заглянуть в самые глаза. Он, однако, и головы не поворачивал, когда к нему обращались:

- Папа, что там лежит еще?

- Не помню, - отвечал он хмуро.

- Папа, ну пойми, - говорила женщина, заполняя голубое стандартное заявление, - нам не нужны твои вещи. Просто нам нужно доказать, что этот узел твой. Что там, папа, еще?

Потом они ушли: женщина с узлом, старик с собакой.

Их чуть было не сшиб молодой человек, бледный, с испуганным взглядом:

- Я, кажется, что-то напутал! Сегодня у меня защита - плакатов нет. Помогите, я положил их в ящик - час назад, чтобы не помялись, а сам пошел в парикмахерскую. Мне же выступать. А в ящике ничего нет - открыто! Украли! Но зачем кому-то нужны мои чертежи?

Было это в тихое время «выноски». На десять утра потому и назначают выноску, что в этот час посетителей мало: одни уже ушли, другие еще не явились. Сотрудница камеры забытых вещей, только что пришедшая на работу, выслушав сбивчивую речь, стала смотреть свежие записи.