Собачья жара - страница 7

– Можно мне продолжить? – перебил грубоватый славянин. – Харитон описывает, каков был стал мир, если иудеи не были бы истреблены. По его версии, из-за какой-то еврейской красавицы, соблазнившей персидского царя и оклеветавшей праведного Амана, царь передал всю власть её дяде, злодею Мордехаю. Под его началом иудеи уничтожили персидскую знать, вырезав всю элиту страны. После этого они стали действовать как настоящие грабители и вывезли из Персии огромные сокровища, тем самым навеки подорвав её мощь. Потом часть иудеев переселилась в местность, на которую они издревле посягали, и назвали её своим именем. Но большая часть племени осела в цивилизованных краях, в том числе и в Риме, где они достигли за счёт финансовых махинаций неслыханного могущества. В конце концов они приблизились к тому, чтобы захватить власть в самом Риме, а также в других царствах. Управлялись же иудеи из своей страны, где они выстроили храм их главного демона.

– Интересно, – вклинился Эбедагушта, – а как же Воплощение? Неужели Господь наш Август потерпел бы подобное? И как вывернулся этот Харитон?

– Тут он отступает от христианской веры, – вздохнул Световит. – По его версии истории, опасность, угрожавшая Вселенной от иудеев, была столь велика, что Творец воплотился не в Кесаряе Августе, как это было на самом деле, но в каком-то иудее, бродячем проповеднике. Он пошёл на это, чтобы разрушить еврейский заговор изнутри.

– Кощунство, к тому же неумное, – сириец повёл смуглыми плечами.

– Да, неудачно, – согласился логик. – Очевидно ведь, что Господь, став человеком, не мог не стать могущественнейшим из людей, что Он и совершил, выбрав участь величайшего правителя своего времени. Иначе как бы он освободил людей? Разве кто-нибудь, кроме Кесаря Августа, мог бы запретить рабство, сделав всех свободными, равно как и уравнять граждан и неграждан, патрициев и плебеев, открыв дорогу человеческим способностям?

– Вообще-то такие реформы пытались проводить многие правители, – принялся рассуждать высокоучёный Аркисий. – Даже в Египте был фараон, мечтавший о чём-то подобном, равно как и в Китае находились правители, любившие людей и мечтавшие о переменах. Что касается Персии, мы знаем, что последователи Маздака проповедовали полное равенство и общность имуществ…

– Это было уже после Воплощения Августа, – уточнил Феомнест, – и под влиянием его деяний. Интересный пример логической ошибки: вывод более сильного тезиса из менее сильного. Из равенства возможностей не следует равенства действительного, и равенство прав не означает равенства полномочий…

– Так или иначе, – перебил Эбедагушта, – никакой смертный правитель не способен провести такие реформы, так как за ними неизбежно следует всеобщий бунт сильных мира сего… Взят был Кесарь Христос бунтовщиками, ведомыми Пилатом Понтийским, сим Брутом новым, и судим был судом неправедным, и распят на конском ристалище, – нараспев прочёл благочестивый сириец из Краткого Евангелиона, – и страдал, и умер, и был погребён. И воскрес во славе, и покарал злодеев, и утвердил новый закон Рима. И по завершению славных деяний взошёл живым на Небеса, и сел одесную Отца. И паки грядёт со славою судить живых и мёртвых.

Собеседники замолчали. Всем представилось одно: Рим, Циркус Максимус, беснующаяся толпа, и посреди главной арены – высокий крест, к которому пригвождён истерзанный человек в золотом венце.

Даже скептик Аркисий невольно прошептал: «Господи Августе Христе, сыне Божий, помилуй нас».

– Но вернёмся же к нашим баранам, – отвлёк присутствующих от высоких переживаний Феомнест. – Что дальше?

– Дальше Харитон становится неубедителен, – признал Световит. – У него Кесарь Август – всего лишь человек, хотя и могущественный. Творец же, как и уже сказал, воплотился в нищем иудее, который своей проповедью подрывал единство иудеев, за что и был казнён.

– Пилатом? – на всякий случай уточнил логик.

– Да. В харитоновском романе Пилат – римский наместник в Иудее в должности перфекта. У Харитона он вступает в сговор с иудеями, распознавшими во Христе врага их мерзкой религии.