Собирая Осколки - страница 4

— Все прошло хорошо. Ночью, мы заберем его к вам.

— Тебя ни кто не заподозрил? — Прищурившись, в надетых на переносицу роговых очках, священник осторожно оглядел округу.

— Медсестре пришлось слегка подправить память, минимальное вмешательство. Охранник, отделался легким обмороком и тоже вряд ли меня вспомнит. — ответил Сато.

Отец Демьен проворчал:

— Все равно, мне это не нравиться.

— Мне тоже. Но, по другому нельзя, иначе весь мир уже давно бы знал о нас. А потом, вы же знаете святой отец, этот гипноз, одна из наших побочных сил, мы ведь ее даже не всегда сами контролируем. — Сато виновато пожал плечами.

— Да, да… Сила, располагающая к вам собеседника, как же помню. Но все равно, каждый раз мне становиться не по себе, стоит только представить, как ее ты используешь на мне.

Сато усмехнулся:

— Вы же прекрасно знаете, что на вас она не действует, как и на любого другого священника. Но зато, очень помогает в расследовании. Хотя и среди обычных людей попадаются крепкие орешки.

До полуночи оставалось подождать не более пяти часов. Получше, устроившись в стареньком пикапе, Потерянная душа и священник вели тихую беседу. Они болтали обо всем и не о чем, просто стараясь скрасить время ожидания, пока в снова опустевшей палате, закрыв глаза и забывшись тревожным сном, спала новая Потерянная душа.

В полночь, когда больница опустела, а оставшийся на дежурстве персонал расслабился, Йоширо не спеша, легкой тенью, обходя сонную охрану, и уставший медперсонал, пробрался в заветную палату. Открыв дверь, он сразу же наткнулся на затравленный взгляд, направленный на него.

— Кто ты? И что все это значит! — парень весь подобрался в своей койке и напряженно смотрел, на вошедшего Сато.

— Тише, не привлекай внимание. — сделав упреждающий жест, ответил на его вопрос Йоширо.

Осторожно подойдя к кровати своего нового напарника, он придвинул стул и опустившись на него, произнес:

— Я твой напарник, а ты Потерянная душа. Что ты помнишь из прошлой жизни?

— Что все это значит… Я что умер? Ну, да этот выстрел, я знал, что мне не спастись…

— Кто ты?

Молодой парень, затравленно осмотревшись, прошептал:

— Меня зовут Джек. Я…

— Убийца. Да и имя, ты скорее всего выдумал, верно?

Йоширо заметил, как парень, все это время находящийся в напряжении, расслабился. Улыбнувшись, Джек ответил:

— А я смотрю ты психолог. Тебя направили, что бы поговорить со мной?

— Нет. И забудь, об уловках полиции, теперь все будет иначе. Ты действительно умер, а я твой напарник и можно сказать товарищ по не счастью в твоей, так называемой, новой жизни. Если захочешь выслушать меня, я расскажу тебе о твоей дальнейшей судьбе.

Джек, внимательно слушал Сато и с каждым словом становился все мрачнее, а под конец рассказа он произнес:

— И что? А если я не хочу искупления? Если я не считаю себя виновным?

Йоширо горько усмехнувшись, ответил:

— Да, ради бога, все в твоих руках. Но это не значит, что ты сможешь спокойно жить, в этом новом теле. Поверь. Через пару месяцев ты сломаешься и сам прибежишь ко мне. Мы не можем жить обычной жизнью, мы лишь выживаем. Для нас нет другого будущего кроме желания обрести покой, а его мы можем обрести, только искупив все свои грехи. Это так просто не объяснить, можно только самому прочувствовать. Так, что выбор за тобой.

Парень, вздохнув и передернув плечами, пробурчал:

— Какая-то лажа. Что я должен делать?

— Всего лишь следовать за мной, я всему тебя научу. Но для начала, хочу, чтобы ты знал, между нами не должно быть недомолвок, рассчитываю на твою искренность в ответ… Я стал виновником авиакатастрофы, итог которой 300 смертей.

Парень, с обожанием посмотрел на Йоширо.

— Ого! Я убил всего лишь 13, но, это было прекрасно!

— Сочувствую… Твой путь искупления, будет не легок. — Сато нахмурившись оглядел паренька.

Джек удивленно проследил за его взглядом.

— Сочувствуешь?

— Мой предыдущий напарник, так же гордился содеянным и освободился только спустя 10 лет.

— И что? — Джек усмехнулся в ответ на его слова.

— Он убил трех. Я же, ни когда не считал свой проступок чем-то прекрасным и скорбел о каждом. Ты мой седьмой напарник. Дело не в том, что ты чувствуешь по отношению к совершенному, а в том скольких ты убил.