Соблазнение по ее сценарию - страница 3

– Я лично заверил данный документ три месяца назад, – сказал он.

Завещание, о котором знал Хьюго, было составлено пять лет назад. Именно тогда Розмари и попросила его стать ее душеприказчиком. Почему она изменила завещание? А главное, почему ничего не сказала семье?

– Доктор Уолтерс, мисс Грей оставила вам дом.

Что? Неужели Розмари завещала дом постороннему человеку? Думая, что ослышался, Хьюго просмотрел завещание, и там черным по белому было написано, что дом завещан Элис Уолтерс.

Недвижимость в районе Ноттинг-Хилл стоит приличных денег, хотя дом Розмари и нуждался в реновации, о чем Хьюго не раз ей говорил, но она все отнекивалась. У Хьюго возникли нехорошие предчувствия. Он уже проходил через подобное. Некая Шантель, художник по керамике, подружилась с Розмари, втерлась к ней в доверие и рассказывала душещипательные истории из своей жизни. Добрая Розмари подарила Шантель старинный чайный сервиз работы известного керамиста Уильяма Муркрофта. Та задорого продала его торговцу антиквариатом и, что было хуже всего, в глазах Хьюго, перестала навещать Розмари. Хьюго втихую выкупил чайный сервиз за собственные деньги, вернул его бабушке и с тех пор внимательно следил за теми, кто навещал Розмари.

Но вот таинственная доктор Уолтерс выпала из его поля зрения.

Хотя… Не та ли это женщина, о которой несколько раз упоминала Розмари и с которой хотела его познакомить? Но Хьюго так скорбел по Эмме, что отвергал любые попытки близких познакомить его с кем-либо. К счастью, девушка ни разу не появилась в доме Розмари в дни его визитов.

Сейчас он жалел, что был таким эгоистом. Он должен был познакомиться с тетиной протеже. Ему следовало подумать о том, как уязвима Розмари, а не погружаться в собственное горе и жизнь вдовца.

– Мисс Грей изменила свое завещание три месяца назад, – подтвердил адвокат, – и она была в здравом уме, когда составляла завещание.

«Любого можно заставить что-то сделать, когда он в здравом уме», – подумал Хьюго. А Розмари нравилось делать людей счастливыми. Интересно, какую печальную историю выдумала эта мадам, чтобы заставить его двоюродную бабушку завещать ей дом?

– В завещании есть определенные условия, – продолжал адвокат. – Доктор Уолтерс, вы должны закончить проект «бабочка», превратить дом в образовательный центр и стать его директором, если захотите, и возродить сад.

Сад действительно одичал и нуждался в обновлении. Хьюго мог это понять, потому что знал, как важен был сад для бабушки. И образовательный центр его не смущал. Он всегда считал, что Розмари могла бы стать блестящей учительницей. Но почему она отдала дом в чужие руки?

– И что это за совместный проект? – поинтересовался он.

– Мы работали над дневниками Виолы Феррерс и составляли ее биографию.

Она впервые заговорила. Голос приятный, с едва заметным северным акцентом. В ее серых глазах сверкнул вызов.

Неужели она думает, что он не знает, кто такая Виола Феррерс?

– Моей прапрабабушки, – твердо заявил он.

Глаза Элис расширились, и он понял, что выиграл. Это его семья и его наследие. И эта самозванка не имеет никакого права вторгаться в его жизнь.

– Мисс Грей также поставила условие о строительстве павильона бабочек, – продолжил стряпчий. – И построить его в соответствии с завещанием предстоит вам, мистер Грей.

Ага, значит Розмари оставила ему лазейку для маневра.

Хьюго из практики архитектора прекрасно знал, что означает нарушение условий контракта.

– И во что выльется нарушение условий завещания? – нарочито небрежно поинтересовался Хьюго. – Если я, к примеру, откажусь проектировать павильон?

– В таком случае дом будет продан, а средства поступят в дом престарелых, как благотворительный взнос, – пояснил адвокат.

Хьюго вполне устраивал подобный расклад. Это положит конец коварным замыслам так называемой партнерши по бизнесу, которая втерлась в доверие к Розмари. Конечно, за дом на аукционе можно выручить приличную сумму. Но не в деньгах счастье. Хьюго хотел в первую очередь избавиться от самозванки.

– Понятно. Значит, я не буду проектировать и строить павильон бабочек.

– Но вы должны, – вмешалась доктор Уолтерс. – Она этого хотела.