Собрание писем оптинского старца Амвросия - страница 14

О N… своей пишешь, что ей немало повредила жизнь в Г. Я ей уже об этом писал; но она тогда отперлась; не знаю, как теперь она — сознает это, или не сознает. Впрочем, надеемся, что силен Господь сотворить о ней по воле Своей святой. Если сами не смиряемся, то Господь невольно нас смиряет. У Господа Бога средств-то много. Рано и скоро начала рассуждать, тогда как прежде всего требуется покорение и повиновение. За непокорность и непослушание и Адам с Евой изгнаны из рая. Это всем нам должно помнить и не забывать. В псалмах сказано: «да рекут избавленные Господом». А мы еще и не начинали духовного дела как следует, а толковать обо всем дерзаем, оправдывая себя какой-то прямотой; тогда как и о птицах говорится, что прямо и не осмотревшись летают только одни вороны; другие же птицы держат себя осторожно и осмотрительно.

Мудрые и опытно-духовные изрекли, что рассуждение выше всего, а благоразумное молчание лучше всего, а смирение прочнее всего; послушание же, по слову Лествичника, такая добродетель, без которой никто из заплетенных страстями не узрит Господа.

Очень рад я, что милостью Божией благополучно совершили вы свое путешествие и возвратились в N. Пишешь, что вам в N показалось знойно и пыльно, как и прежде. Но потерпеть зной и вар и другие неудобства имеет немалое духовное значение. А широкий и пространный путь в Евангелии весьма не одобряется, и более всего. А тесный путь и прискорбный весьма ублажается, так как вводит в жизнь вечную.

Сегодня, 23-го июля, после ранней обедни, провожают со звоном из Оптиной нашего Калужского владыку, а я под этот звон диктую тебе письмо сие. Звон церковный обыкновенно называется и благовестом, предвещает благую весть, чтобы христиане правоверующие собирались в храмы Божии и возносили там усердные и смиренные молитвы, исповедая перед Ним свои немощи и согрешения, и прося помилования и прощения, а вместе — ниспослания помощи к исправлению.

Говорить, стоя на церковных службах, или озираться глазами по сторонам, не только неприлично, но и прогневляет Господа невниманием и бесстрашием. Если не можем мы душевно, то, по крайней мере, телесно и видимо да держим себя благоприлично. Телесное и видимое благоприличие может приводить нас к благому устроению внутренних помыслов. Как Господь прежде создал из земли тело человека, а потом уже вдохнул в оное бессмертную душу, так и внешнее обучение и видимое благоприличие предшествует душевному благоустроению; начинается же — с сохранения очей и ушей, и особенно с удержания языка, так как Господь в Евангелии глаголет: «от уст твоих сужду тя», то есть, что мы часто от невнимания говорим то, за что более всего и прежде всего будем судимы. Говорить многое очень легко и удобно, а приносить в этом покаяние весьма неудобно.

Всеблагий Господь, имиже весть судьбами, да вразумит нас, и да наставит на путь хранения Божественных Его заповедей, имиже приобретается жизнь вечная и вечное блаженство, где кому Промысл Божий укажет место, как сказано в псалмах: «На всяком месте владычества Его: благослови, душе моя, Господа» (Пс. 102: 22).

Вот какие мысли пришли мне в голову под архиерейским звоном. Все это я и написал вам, а вы, как говорится, и читайте по субботам, да и в прочие дни сего не забывайте, потому что забвение и памятование благого противоположно: одно вредит, а другое пользует.

Выражаешь ты такое сомнение, что кажется тебе, как бы ты доселе не на месте находишься, приличном для тебя, и что капитал твой могла бы употребить на доброе в другом месте, раздав оный бедным. Помнится мне, что я уже не раз писал тебе об этом, что большая разница — раздать бедным мирским или, на эту сумму, устроить обитель, в которой до пришествия Христова спасаться будут многие. Единовременное добро от постоянно-прибыточного добра большую имеет разницу, как Сам Господь во Святом Евангелии объявляет эти различные степени на тридесят, на шестьдесят и сто. К этому прибавлю еще и то, что ты бедным хотела раздать по своей воле, а употребила на устроение обители промыслительно, по воле Божией и по благословению; а «сеяй о благословении, сказано, о благословении и пожнет». А своя воля и свое разумение от промыслительного указания имеет великое различие.