Собрание стихотворений - страница 17
И так же ввысь они устремлены.
Не вырваться из круга без начала,
Когда, как колокольчики звеня,
Несутся к мозгу четкие сигналы,
Как вспышки семафорного огня.
И вот вскипает океан безбрежный
В моем мозгу — и полон бури я —
Грохочет гром, кружится вихорь снежный
И рушится вселенная моя.
«Клонит ко сну, наплывают тяжелые мысли…»
Клонит ко сну, наплывают тяжелые мысли,
Отблеском мутным мерцает вверху потолок.
Ни о каком вдохновенье, о правде, о смысле
Думать не в силах… Я вижу горячий песок,
Берег высокий и строй одиноких мечтаний…
Небо ночное омыто недавним дождем,
Ясная осень, холодный простор расстояний,
Каменный, мерно дрожащий под грохот автобусов дом.
И пламенеют цветы на убогих лиловых обоях,
Нежность в груди нарастает, звуча в тесноте как прибой;
Горькая участь — как мне подружиться с тобою,
Как мне смириться, как верить, как быть мне с тобой?
«Нет старости. И смерти нет. Есть воля…»
Нет старости. И смерти нет. Есть воля.
И жизнь одна, её нельзя понять.
Горит огонь среди ночного поля,
Нисходит к морю с неба благодать.
На винограднике тепло зимою,
Земля возделанная ждёт весны
И материнской нежной теплотою
До дна корней кусты напоены.
А волны средиземные на отдых
Ушли на дно, нырнули в глубину
И в облаках холодный, острый воздух
Подобен драгоценному вину.
«Вот так случается весною…»
Вот так случается весною —
Всё станет радостным вокруг
И в сердце острой теплотою
Сиянье разольётся вдруг.
Как паутинка — дуновенье,
Две-три секунды, счастья миг —
И налетает вдохновенье,
Не вычитанное из книг.
«На рынок выхожу цветочный…»
На рынок выхожу цветочный.
Прохладой веет от сырой земли,
И образ счастья, хрупкий и неточный,
Бессмысленно рисуется вдали.
Мне на цветы смотреть невыносимо:
Их любишь ты, они страшат меня
Своею красотой неотразимой,
Как отблесками адского огня.
Бретань
Над берегом солнце и ветер,
Прибой ударяет в песок,
И вечер по-прежнему светел,
И парус над морем высок.
В багровом закате алея,
Баркасы плывут вдалеке,
И флаги, как пестрые змеи,
Над пристанью налегке
По воздуху вьются…
Сегодня
Суббота. И месса была,
Чтоб странников сила Господня
На всех их путях сберегла.
«Куда ни погляжу, везде…»
Куда ни погляжу, везде
Размеры дивно совершенны:
Рисунок правилен в звезде,
Кристаллы стройны и нетленны.
А сердце, глупое, стучит,
Тоскует, жалуется, плачет.
Что сердцу звезды и лучи?
Оно задумано иначе.
«Не знаю, почему такая…»
Не знаю, почему такая
Погода? В небе ни весна,
Ни осень, а тоска пустая,
Как ночь бессонная она.
Мы, в городе, давно отстали
От первозданной простоты.
Бездушней камня, тверже стали
Людей суровые черты.
Но вдруг души моей коснётся
Какой-то смутный ветерок —
И пролетит и унесётся,
И сердцу это невдомёк.
«Сеял, сеял, а зерна на пашне…»
Сеял, сеял, а зерна на пашне
Все упали не в ту борозду.
Ну, так что ж? Как химера на башне,
Снизу я погляжу на звезду.
Вот горит она синей лампадой
Средь неведомой тишины.
Если радость ушла — и не надо,
Я и так доживу до весны.
«Еще вчера — холодный мрак и тени…»
Еще вчера — холодный мрак и тени,
А вот сейчас все расцвело в тиши.
Везде сирень. Прозрачен свет весенний,
Над озером застыли камыши.
И птица красногрудая без страха
У ног моих клевала червяка.
Я вспомнил все: печаль земного праха
И шум времен, текущих как река.
Пришла весна нечаянно и рано,
А там, в Крыму, давно растаял лед
И медленно с зеленого кургана
Спускаются стада, свирель поет…
«Быть может, в старости увидишь ты закат…»
Быть может, в старости увидишь ты закат
И вспомнишь тесное чужое небо,
Каштаны вдоль бульваров, зимний сад,
Глоток воды, сухую корку хлеба,
Любовь, которой не было всерьез —
Изгнания печальные приметы…
И вдруг в руках — как миллионы роз,
Как чудо роз святой Елизаветы…
«Хрупкие ветки качаются…»
Хрупкие ветки качаются
В мокром усталом саду,
Светлое лето кончается
Ветер пророчит беду.
Слушаю сердцем молчание.
Прежнее всплыло со дна.
Воспоминанье, прощание
И тишина, тишина.
«Мы всегда незаметно вступаем…»
Мы всегда незаметно вступаем
В круг беды. И опять простыня
Жжет и мерзко к груди прилипает
И как будто бы душит меня.
Бесконечная ночь над Парижем,
А болезнь — надо мною. Она
Грудь теснит, наклоняясь все ниже,
Опускаясь до самого дна.