Сочинения в 3-х тт. Том 2 - страница 16

— Хочу.

— Я так и знал. Привет медицине! — И Нунен пожал руку только что вошедшему маленькому, пухленькому человечку с усталым длинным лицом и серыми заспанными глазами.

Доктор направился к постели, где один из людей Нунена допрашивал Уилсона. А я пошел вместе с секретарем в холл.

— Кроме вас, в доме еще есть люди?

— Да, шофер и повар-китаец.

— Шофер пусть ночует сегодня в комнате старика. Я уезжаю с Нуненом. Вернусь, как только смогу. Думаю, ночь пройдет спокойно, но старика ни в коем случае одного не оставлять. И наедине с Нуненом или с его людьми — тоже.

Секретарь широко разинул рот и вытаращил глаза.

— В котором часу вы вчера вечером расстались с Дональдом Уилсоном?

— Вы хотите сказать позавчера, когда его убили?

— Да.

— Ровно в половине десятого.

— А встретились в пять?

— В четверть шестого. Сначала мы занимались делами в его кабинете, а около восьми пошли в ресторан обедать. Ушел он в половине десятого — сказал, что у него встреча.

— А больше про эту встречу он ничего не говорил?

— Нет.

— И даже не обмолвился, куда идет, к кому?

— Нет, сказал, что у него встреча, и все.

— А сами вы ничего об этом не знали?

— Я? Откуда?

— Я думал, он что-нибудь вам говорил. — Тут я решил переменить тему: — Скажите, у Уилсона кто-нибудь еще сегодня был?

— Простите, — сказал секретарь извиняющимся тоном, — но этого без разрешения мистера Уилсона я вам сказать не могу.

— Был у него кто-то из местных воротил? Скажем, Лу Ярд или…

— Простите, но на эти вопросы я не отвечу, — повторил секретарь и покачал головой.

— Как хотите, — сказал я и вновь отправился наверх.

Из спальни, на ходу застегивая плащ, вышел доктор.

— Сейчас он уснет, — бросил он. — Но кто-то обязательно должен с ним остаться. Утром зайду. — И он побежал вниз по лестнице.

Я вошел в спальню. Шеф и полицейский, который допрашивал Уилсона, стояли у постели. Нунен заулыбался, как будто был ужасно рад меня видеть, а полицейский насупился. Уилсон лежал на спине и смотрел в потолок.

— Ну-с, — сказал Нунен, — делать нам здесь вроде бы больше нечего. Поехали?

— Спокойной ночи, — сказал я старику.

— Спокойной ночи, — откликнулся тот, даже не посмотрев в мою сторону.

В комнату вошли секретарь и шофер — молодой, высокий, загорелый парень.

Нунен, еще один полицейский — лейтенант Макгроу — и я вышли на улицу и сели в машину шефа. Макгроу сел рядом с водителем, а мы сзади.

— Брать будем на рассвете, — сказал Нунен, когда машина тронулась. — У Сиплого притон на Кинг-стрит, и обычно он сидит там до утра. Мы могли бы ворваться ночью, но пальба нам ни к чему. Возьмем его тепленьким, когда он будет выходить.

«Интересно, они собираются его брать или убрать», — подумал я про себя, а вслух спросил:

— А улик против него хватает?

— С головой. — Нунен добродушно рассмеялся. — Если того, что рассказывала нам про него вдовушка, недостаточно, чтобы его вздернуть, — считай меня карманным вором.

Я хотел было пошутить на этот счет, но сдержался.

Недалеко от центра, на обсаженной деревьями темной улице, мы оставили машину и подошли к перекрестку.

К нам приблизился верзила в сером плаще и в серой, надвинутой на глаза шляпе.

— Сиплый в курсе деда, — доложил он Нунену. — По телефону он сказал Донохью, что носа на улицу не высунет. Пусть, говорит, выкуривают, если смогут.

Нунен хмыкнул, почесал за ухом и вежливо спросил:

— Как ты думаешь, сколько их там?

— Человек пятьдесят, не меньше.

— Брось! Никогда не поверю, чтобы в это время суток их было так много.

— Не хочешь — не верь! — огрызнулся верзила. — Они туда еще с вечера стекались.

— «Стекались», говоришь? Значит, где-то у нас с тобой брешь образовалась. Может, тебе не следовало их пускать?

— Может, и не следовало. — Верзила разозлился: — Я делал то, что ты мне приказал. Ты ведь сказал, пусть входят и выходят на здоровье, а вот когда появится Сиплый…

— …Держи его, — подхватил Нунен.

— Точно, — согласился верзила и бросил на меня свирепый взгляд.

Подошли еще несколько человек, и мы стали обсуждать план действий. Все были раздражены, кроме Нунена. Он пребывал в превосходном настроении. Почему — непонятно.