София, Анна, Мара... - страница 25

      Ещё в тетрадь были вложены карандашные рисунки той самой чёртовой поляны. И мужского лица, очень красивого лица на первый взгляд. И шара неизвестного происхождения. По непонятной причине на него хотелось смотреть не отрываясь. И вот тут начиналось необъяснимое. Вы видели когда-нибудь магические картинки, дорогой читатель? Это когда смотришь долго на картинку с хаотичным рисунком, пытаешься как-то по-особому сфокусировать взгляд, и – вуаля! Перед глазами возникает скрытое внутри изображение. Когда у меня получалось увидеть под одной картинкой другую, я всегда испытывал восторг маленького ребёнка. Но в случае с рисунком матери Анны, не восторг испытываешь, а ужас. Чем дольше смотришь на нарисованный чёрный шар, тем явственней проступает изображение некоего существа. Существа имеющего черты абсолютного зла, сводящего с ума своим уродством, подавляющего волю и разум. Заполняющего первобытным ужасом каждую клеточку твоего тела. Анна, в первый раз посмотрев на рисунок, спрятала его  и дала себе слово не смотреть на него больше никогда. Но с каждым днём она всё чаще доставала его и подолгу вглядывалась в изображение. Сердце девушки колотилось, ладони становились мокрыми, а головокружение усиливалось от раза к разу. В таком состоянии её и застала бабушка, неожиданно заглянувшая в комнату поздним июньским вечером. Анюта в полуобморочном состоянии смотрела на лист бумаги, губы её шевелились, словно она разговаривала с неким невидимым собеседником, и кивала головой, соглашаясь с ним в чем-то. Бабушка подскочила к внучке и выдернула рисунок из рук. Взглянула на изображение, побледнела и бросилась прочь из дома. В эту ночь старуха изменила жизненным принципам – она побежала за помощью в церковь к отцу Серафиму. О чём был их разговор, Анна так и не узнала. Утром бабка приказала девушке, чтобы та вещи собирала: пора ей уезжать в Москву, от греха подальше. Сборы были недолгие. Митяйка подвёз её до остановки в лесу. И помог разместиться в точно таком же дребезжащем и разваливающемся автобусе, что три года назад привёз девочку в деревню. Перед отъездом Анюта упрашивала бабушку вернуть рисунок, но старушка сказала, что сожгла проклятую бумажку. Обманула она Анну, потому что Митяй в последнюю минуту сунул рисунок в приоткрытое окно автобуса. Сам при этом не хихикал, как обычно, а хмурился и дрожал, как в лихорадке. Так девушка отправилась назад домой, где её никто не ждал.

      Москва встретила её холодным проливным дождём и злым шквалистым ветром. Совсем не летняя погодка стояла в июне. И Анне казалось, что даже природа не радуется её возвращению. На душе было тошно. Опять одна, никому не нужна – ни родителей, ни друзей. Девушка дотащила скромные пожитки до дома, благо от вокзала ей было не слишком далеко идти.

      Открыв дверь, Анна вошла в пустую квартиру. Девушку пугали тёмные, притаившиеся по углам тени. И неясные шорохи и звуки. Она боялась. Ей казалось, вот-вот из-за угла кухни ей навстречу выскочит отец, или скорее мертвец, бросится на неё и станет душить чёрными руками с лохмотьями, отслоившихся от разложения, тканей. Не в силах терпеть страх, ледяным коконом облепивший тело, Анна бросила вещи на пол и выскочила прочь из квартиры, из дома. Пусть под дождь и ветер, лишь бы там были люди.  

      Она бродила по улицам, и слёзы на её щеках смешивались с дождём. Одежда промокла, волосы растрепал и перепутал ветер. В июньский день девушка продрогла до костей. Анна устала и решила хотя бы немного обсохнуть и согреться. Она зашла в небольшое кафе возле вокзала. Воистину, все пути ведут в Рим. Первая судьбоносная встреча для Анны произошла на вокзале, и опять провидение привело её сюда. Анюта села за столик в самом углу, гудящего как улей, зала. Девушка дрожала от холода, отчаянья и страха, что ей все равно придётся рано или поздно вернуться в наполненную воспоминаниями - призраками квартиру. Она не замечала никого и ничего вокруг себя, глубоко погрузившись в мрачные раздумья. И, конечно, не обратила внимания, как за соседним столиком молодой красивый цыган, праздновавший что-то в шумной компании, безотрывно смотрел на неё. Вдруг юноша резко вскочил на ноги так, что стул, на котором он недавно сидел, отлетел в сторону и упал на пол, и бросился к Анне. Он схватил девушку за плечи и поднял на ноги: «Анюта, любимая, ведь это ты? Ты?» Анна испуганно уставилась на цыгана. Тень узнавания пробежала по её лицу, и улыбка облегчения расцвела на нём, сделав девушку необыкновенно красивой и беззащитной. «Янко. Слава Богу». – Прошептала Анна. Накатила неожиданная дурнота, и девушка потеряла сознание.