Софья Ковалевская. Женщина–математик - страница 4

Сын мелкопоместного дворянина западных губерний, Иосиф Игнатьевич Малевич получил образование в высшем шестиклассном училище в местечке Креславке Витебской губернии. Он очень рано полюбил педагогическую деятельность и, выдержав установленный экзамен на звание домашнего учителя, всецело посвятил себя воспитанию и образованию юношей и девушек.

Знания его не могли отличаться обширностью, но то немногое, чему его выучили, он, как видно, знал твердо и хорошо. На страницах «Русской старины» мы находим обстоятельный очерк его педагогических занятий в доме Корвин-Круковских за период десятилетия от 1858-го до 1868 года. По характеру своему Малевич не представлял собою ничего особенного, что было бы интересно описать; вот почему он не занял места в литературных воспоминаниях Ковалевской. Но в ее биографии нам придется восстановить право Малевича на одно из самых видных в ней мест. Он учил Ковалевскую целых десять лет. Эти же годы составляли четверть всей ее жизни. В доме Круковских Малевич держал себя как человек совсем маленький, старался всем угодить или по крайней мере никому не делал неприятного. Это был неизменный партнер генерала в карточной игре, молчаливый, почтительный обожатель генеральши. Он избегал столкновений с «характерной» англичанкой и не принимал участия в спорах. Уступчивый в мелочах жизни, Малевич беспрепятственно мог делать дело в то время, как другие спорили о словах. И когда дело касалось прямых интересов его питомцев, этот смирный человек был и храбр, и настойчив. Например, считая вредным продолжать домашнее образование своего ученика, сына Корвин-Круковского, он советовал поместить его непременно в одну из петербургских гимназий. Добросовестный, прямодушный совет с указанием на несостоятельность домашнего воспитания мальчика не понравился отцу с матерью; однако вскоре родители последовали ему. Таково было влияние Малевича в доме Корвин-Круковских, где он держал себя тише воды, ниже травы.

Малевич нашел в доме Круковских простор и досуг для собственных занятий. Детей в семье было трое: старшая дочь была девушкой в возрасте и учению уделяла немного времени, а больше занималась чтением; младший сын был еще мал, и Малевич многие годы, строго говоря, занимался одною только Ковалевской. Он не терял времени и, пользуясь предоставленными ему средствами, следил за успехами педагогики. Живя в довольстве, в деревенской тиши, Малевич много размышлял о своем деле, обсуждал методы и, что самое главное, неуклонно чуждался рутины и шел вперед. Он говорит: «Остановиться на выработанном или довольствоваться сделанным – значит отстать от непрерывного движения человеческой мысли, а потому постоянное развитие и самосовершенствование в каждом деле, а тем более учебном, есть существенная необходимость. Да и в силах ли, в состоянии ли развивать своих питомцев тот, кто остановился в своем развитии…»

В свободное от занятий время Малевич был товарищем своей ученицы: болтал с нею о том о другом, часто детским наивным образом заставлял ученицу увлекаться и с удовольствием развивал перед нею свои взгляды и мнения о разных предметах.

Малевичу в то время было пятьдесят лет, но благодаря живому характеру и любви к детям он разделял с ученицей даже ее детские забавы: запускал при осеннем ветре огромного змея, играл в мячик – и тут же внимательно следил за нею, наблюдал и изучал ее сложный внутренний мир, задумываясь над ее будущностью. Он желал, чтобы судьба лишила ее избытка земных благ, чтобы она не пошла избитым путем других знатных и богатых девушек, а заняла бы высокое место в литературном мире; но в то же время тревожился, не слишком ли далеко зашли они в математике, и, чтобы успокоить себя, откровенно беседовал с отцом ученицы, высказывая опасения, что быстрые успехи в науках могут довести до результата противоположного ожидаемому, то есть она может пойти необычным путем. В то время женщины уже стремились к высшему образованию. И эта двойственность желаний является нам вполне понятной в Малевиче.

Малевич, конечно, знал, что жизнь людей, идущих торным путем, счастливее жизни личностей, пробивающих новую дорогу. Родители же и воспитатели всегда желают детям счастья прежде всего.