Сокровища любви - страница 28

— Миссис Линдсей приняла успокоительное лекарство и сейчас крепко спит. Сон — это единственное, в чем она нуждается. Мне показалось, что она давно не высыпается. Я сделал все, что было в моих силах. Если бы она обратилась ко мне раньше, я мог бы предпринять что-то другое. Она жалуется на отсутствие аппетита, сильно похудела. От вас, Айрин, требуется… — И врач перечислил необходимые меры.

Это оказалось довольно простой процедурой: в течение недели больная должна была лежать в постели, не волноваться. Айрин на подносе приносила ей легкую пищу. Постепенно София начала вставать с постели и принимать самых близких знакомых, которые могли поднять ее настроение. Доктор Харрис успокоил Айрин, сказав что до настоящей депрессии еще далеко. Он очень рассчитывал на девушку, которой пришлось взять на себя все заботы по дому и прервать на время занятия в шкале. Айрин старалась успокоить Софию, переживавшую, что из-за ее болезни она вынуждена пропускать школу.

Доктор Харрис ежедневно навещал пациентку, наблюдая за ее состоянием. София не удивлялась его частым визитам, поскольку он был не только домашним доктором, но и другом семьи. Несмотря на то что она предпочла бы врача из российского посольства, София была рада визитам доктора Харриса и благодарна ему за то, что он прописал ей покой. Она радовалась — как это ни печально сознавать — отсутствию мужа. София понимала, что ее недуг отчасти объяснялся приступами тоски по родине, чувствовала себя несчастной и одинокой. Отказ Эдмунда взять ее с собой в Санкт-Петербург стал последней каплей, переполнившей чашу ее терпения.

Несколько лет назад они вместе были в России. Тогда приезд Софии в Петербург вызвал большой переполох среди ее знакомых: в ее честь устраивались балы и званые вечера, в ее адрес отовсюду сыпались приглашения, вызывавшие лишь недовольство и ревность Эдмунда, которые он изливал, оставаясь с ней с глазу на глаз. Самое ужасное, что после таких инцидентов он был очень груб с ней в постели. Таким образом он, видимо, старался самоутвердиться и заявить о своем исключительном праве на нее. Он испортил ей всю поездку на родину, которая могла бы внести разнообразие в ее жизнь, если бы не тяжелый характер мужа. Тогда София дала себе зарок, что ни при каких обстоятельствах не поедет вместе с ним в Россию. Однако, когда за месяц до визита он объявил о своей новой поездке в Россию, прибавив, что пробудет в Петербурге только два дня, у Софии вновь появилось желание посетить родину. Набравшись терпения, она решила сначала выслушать мужа, научившись никогда не перебивать его.

— Сейчас в Лондоне куча дел, и я смогу выехать только через месяц. В Вене тоже намечается распродажа ювелирных изделий из собрания Габсбургов, я не могу ее пропустить. В Санкт-Петербурге у меня назначена встреча с мсье Фаберже, которому я должен передать коллекцию розовых шпинелей. Потом срочно еду в Австрию и дальше в Берлин и Кельн. Там тоже будут торги. Но главный пункт моего турне — это Амстердам, где я собираюсь искать бриллианты для свадебного украшения новой невесты Баттенбурга, — самодовольно сообщил Эдмунд.

Набравшись решимости, София высказала мужу все, что у нее наболело.

— В этот раз, Эдмунд, я еду вместе с тобой. Ты же едешь в Петербург, на мою родину. — Она соскучилась по друзьям и хотела воспользоваться редкой возможностью встретиться с ними без Эдмунда, не видя его недовольной физиономии. — После твоего отъезда из Санкт-Петербурга я еще немного задержусь там, а домой, я думаю, мы вернемся примерно в одно время.

На его лице появилась хорошо знакомая ей гримаса раздражения.

— Нет, я не могу этого допустить. Разве прилично оставлять жену одну? К тому же в России морозы, снежные заносы, поезда опаздывают, и вообще сейчас самое неподходящее время для поездок в Россию.

— Эдмунд, я с детства привыкла к холодам, — настаивала она.

— Дорогая, ты уже адаптировалась к мягкому английскому климату. Поверь, я волнуюсь за тебя. Потерпи, в более теплое время года я обязательно возьму тебя с собой в Петербург.

София понимала, что муж сознательно не хочет брать ее с собой и старается отделаться отговорками. Он больше не желал видеть ее веселье и радость при встречах со старыми друзьями, ревновал к ее успеху в обществе. Он старался избежать приступов ревности и напоминаний о ее прежней жизни. София чувствовала, что сейчас к этой ревности примешивается страх, что она останется там навсегда. Однако София не собиралась оставаться в России. Несмотря ни на что, она не хотела оставлять Эдмунда, обрекая его на одиночество. Иногда она спрашивала себя, не пыталась ли его первая жена сбежать от него, ведь он обладал удивительной способностью превратить дом в тюрьму, а жизнь женщины — в пытку.