Сокровища любви - страница 32

В один прекрасный день София решила окунуться в светскую жизнь Ниццы. Чтобы не выделяться броским нарядом, она надела новый костюм из шелковой тафты, который висел в шкафу нераспакованным. Его изысканный пастельный оттенок, переливающийся всеми цветами радуги, очень шел к ее лицу. Костюм дополнил пояс, облегавший ее стройную талию, а высокий воротник из белого атласа был отделан кружевами, гармонирующими со страусиными перьями на широкополой шляпе.

Она велела кучеру довезти ее до определенного места, где вышла из кареты, слившись с остальной массой. София надеялась, что не встретит здесь никого из знакомых, и, прикрывшись зонтиком — больше от чужих взглядов, чем от яркого солнца, — стала наблюдать за яхтой, медленно подплывавшей к 6eрегу. Однако ее появление не осталось незамеченным. Высокий импозантный мужчина, занятый в этот момент беседой с пожилой парой из Англии, с которой случайно столкнулся на набережной Ниццы, мгновенно узнал Софию. Краешком глаза он пристально наблюдал за ней, боясь потерять из виду. Когда ему удалось покинуть своих знакомых, он быстро зашагал в сторону Софии, пока его тень не оказалась в двух шагах от нее.

— Добрый день, миссис Линдсей. Какой приятный сюрприз! Вы в Ницце.

София замерла, услышав голос Грегори Барнетта. Гордо повернув голову, она посмотрела на него, вдруг почувствовав, что уже не так молода. Он был на десять лет моложе ее.

— Мистер Барнетт! — радостно воскликнула она. — Как поживаете? Вы здесь отдыхаете?

— Нет, я здесь по делам, — сказал он, покачав головой, и улыбнулся, изображая притворное сожаление. — Ваш муж, вероятно, тоже занят делами на Ривьере, а вас отпустил прогуляться?

София отвела глаза.

— Эдмунда здесь нет, — спокойно ответила она. — Я отдыхаю одна на чудесной вилле, на которую меня любезно пригласили друзья.

— Это замечательно. Намного лучше, чем снимать номер в большом отеле.

— Да. Я приятно провожу время, наслаждаюсь тишиной сада, который весь в моем распоряжении, много читаю.

— А чем еще занимаетесь? Ходите на скачки? В оперу? Не попытали счастья в казино Монте-Карло?

София улыбнулась, сверкнув взглядом из-под широких полей шляпы.

— Нет, я веду размеренную спокойную жизнь — в полном уединении. После приезда в Ниццу это моя первая прогулка по городу.

— Значит, мне очень повезло, что я встретил вас.

Они еще немного прогулялись по набережной, поговорив о погоде, курортных делах. Беседа была легкой и непринужденной. Затем выпили по чашке чая за столиком кафе — под полосатым тентом в окружении цветочных клумб. Как и при первой встрече, она ощутила волнующую опасность, исходящую от этого человека. София с наслаждением ощущала на себе его восхищенный взгляд, снова почувствовав себя красивой женщиной. Она испытывала состояние радостного опьянения, как будто сбросила мучившие ее оковы и тягостные обязательства. В конце дня стало ясно, что Барнетт не едет в Канн на деловую встречу — ни завтра, ни послезавтра, ни в один из следующих дней.

София перестала писать Эдмунду и вообще прекратила всякую переписку. Красивые открытки, предназначавшиеся Айрин, лежали нетронутыми на секретере. Кончилось время ее спокойной, безмятежной жизни. Теперь для нее не существовало ничего, кроме этой виллы и сада вокруг нее. София снова оказалась в заточении, но на сей раз со всей страстью делила его с другим человеком.

Идиллия кончилась, когда от внешней жизни уже невозможно было отгородиться. Грегори должен был срочно ехать в Канн. Не успела София остаться одна, как пришла телеграмма от Эдмунда: он, как и обещал, приезжал завтра, чтобы забрать ее домой. Она перечитывала телеграмму, не понимая, от кого она и что ее ожидает за стенами этой виллы.

Когда приехал Эдмунд, она уже полностью пришла в себя. Ничто не напоминало в ней ту страстную любящую женщину, какой она на короткий миг почувствовала себя в объятиях другого мужчины.

Такой цветущей и счастливой Айрин давно не видела Софию. Отдых на Ривьере явно пошел ей на пользу. Она буквально преобразилась, посвежела и помолодела. Глаза блестели. В последний раз девушка видела мачеху такой, когда та много лет назад впервые появилась ни Милтон-сквер. Эдмунд, довольный ее удивительным выздоровлением — как физическим, так и духовным, — был несколько озадачен этим фантастическим превращением. Не обладая богатым воображением, он в глубине души испытывал неприятное чувство, видя, что София до отъезда в Ниццу и София после приезда — это два различных человека. Она стала более уверенной в себе, яркой, ослепительной женщиной, и ее красота под южным солнцем Ривьеры расцвела во всей своей полноте. Всегда терпимая к Эдмунду, сейчас она стала еще терпимее. Охладев к мужу, она не отказывала ему в близости, бурно проявляя свои чувства. Но самым странным было то, что на его замечания или упреки она никак не реагировала и, казалось, даже не замечала их, а слез, так раздражавших его раньше, как не бывало.