Сокровища, омытые кровью: О кладах найденных и ненайденных - страница 56

— Но ведь наверняка «Хирону» и раньше искали, а результатов нет. Ты думаешь, что нам повезет больше?

— Да. Все искали ее у скал Банбойеса. Действительно, в устье реки, которая сейчас называется Буш, есть скальный мыс. Но, во-первых, я убежден, что ирландцы водили всех за нос. Представь только: ведь они, и только они, преспокойно выуживали серебро и пушки со дна. Стали бы они открывать правду тем же англичанам или любым другим чужестранцам?

— Допустим.

Во-первых, я отыскал несколько карт Ирландии XVI века. Так вот единственными пунктами, обозначенными в районе между Потрашем и островом Ратли, были замок Данлас и река Бойз, теперешняя Буш. А это значит, что они были единственными ориентирами, на которые могли ссылаться в тогдашних донесениях. Отсюда вторая ошибка всех историков XIX века — кстати, те, кто пытался до нас разыскать сокровища, основывались именно на их указаниях — заключается в том, что они слишком буквально подходили к этим ориентирам. Не задумываясь, они ныряли у Данласа или в устье Буша. — Я развернул крупномасштабную карту и показал ее Марку: — Взгляни. Вот «Испанская скала», там дальше «Испанская пещера», «Испанский порт». Или «Мыс Лакада» между двумя последними — не слишком ирландское название, не правда ли? Ты понимаешь?! Когда топограф, готовивший первое издание этой карты, а это было где-то около 1904 года, опрашивал местных рыбаковстарожилов, им уже не было никакого смысла скрывать что-либо, и в названиях мест они следовали традициям, сложившимся в течение пятнадцати поколений. Именно здесь и нужно искать «Хирону».

Когда в июне 1967 года Робер Стенюи со своим другом прибыли на побережье Атлантики, там мало что изменилось за прошедшие 379 лет. «Испанский порт» оказался гигантским полукруглым амфитеатром из трехсотметровых отвесных скал, куда вела узенькая овечья тропа. Скалы были совершенно черные, лишь кое-где проглядывали пятна красноватой земли да редкие клочки зеленого дерна. Все вместе это производило впечатление какой-то мрачной таинственности. Его еще больше усиливали огромные волны, яростно набрасывавшиеся на мыс Лакада, обдавая узенький пляж мириадами брызг и клочьями желтоватой пены. Пришлось запастись терпением и ждать у моря погоды.

Наконец 27 июня — Робер навсегда запомнил этот день — она смилостивилась над охотниками за сокровищами. Они вышли в море на надувной лодке и бросили якорь неподалеку от внешних рифов «Испанского порта». Надев акваланг, Стенюи спустился под воду и, определив по компасу азимут, взял курс на юго-восток к мысу Лакада. Стараясь не замечать качающихся водорослей, он напряженно вглядывался в морское дно. Каждый раз, когда появлялась расщелина в скале, ныряльщик делал остановку, отодвигал парочку-другую камней, разгребал песок. Но все напрасно. К полудню ветер и волнение свели видимость до двух-трех метров. Тем не менее Стенюи решил продолжить рекогносцировку. Внезапно на пути вырос крутой выступ мыса Лакада. Пришлось повернуть вдоль него в северном направлении туда, где платформа заканчивалась большой скалой. И тут внимание Робера привлекло что-то светлое. Подплыв поближе, он увидел свинцовую чушку.

Сама по себе такая находка не представляла никакой ценности. Но вот откуда она здесь взялась?

Опустившись на колени, чтобы не сносило течением, Стенюи стал искать в памяти возможное объяснение. В конце концов он вспомнил, что читал документ о некоем «человеке по имени Бойл», который в конце XVIII века обнаружил у побережья Донегала останки затонувшего корабля «Непобедимой армады». Кроме нескольких золотых брусков и бронзовых пушек, он нашел «кусок свинца» длиною в один ярд, треугольной формы, который, скорее всего, служил балластом. Это было точное описание находки Стенюи. С трудом он перевернул свинцовую чушку: на верхней стороне явственно проступали контуры пяти крестов — типичное испанское клеймо.

«Я нашел-таки «Хирону»! Волна радости захлестнула меня, волна успокоения, почти облегчения. Первый раунд был за нами, — рассказывает Стенюи. — Я направился еще дальше, вниз по длинному коридору, который вывел меня прямо к бронзовой пушке. Она лежала поперек прохода, наполовину засыпанная галькой. В этом месте подводная платформа резко уходила вниз к мысу Лакада. Если галеас разбился здесь, то все должно было скатиться на дно. Я двинулся по склону и в конце его, в расщелине, обнаружил вторую пушку. А рядом вросли в скалы какие-то бесформенные глыбы. Вокруг повсюду валялись покрытые ржавчиной ядра».